Если прокурор не прав: Если прокурор не прав, что делать?, Казань

Содержание

Прокурор разъясняет – Прокуратура Ставропольского края

Прокурор разъясняет

12 января 2021, 08:42

В каких случаях прокуратура защищает права граждан в суде?

Текст

Согласно нормам действующего законодательства, прокурор принимает участие в суде в двух случаях. Во-первых, когда он обращается в суд с заявлением в защиту прав, свобод и законных интересов граждан, неопределенного круга лиц или интересов Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований.

Во-вторых, когда принимает участие по делам обязательной категории.

Прокуратура может обратиться в суд с заявлением в интересах гражданина только в случае, если гражданин по состоянию здоровья, возрасту, недееспособности и другим уважительным причинам не может самостоятельно обратиться в суд.

Указанное ограничение не распространяется на заявление прокурора о

защите нарушенных социальных прав, свобод и законных интересов в сфере трудовых (служебных) отношений;

защиты семьи, материнства, отцовства и детства;

социальной защиты, включая социальное обеспечение;

обеспечения права на жилище в государственном и муниципальном жилищных фондах;

охраны здоровья, включая медицинскую помощь;

обеспечения права на благоприятную окружающую среду;

также в сфере образования.

То есть если в указанных сферах нарушены права гражданина, в том числе ребёнка, и граждане уверены в том, что имело место нарушение закона, но им не удалось отстоять свои права самостоятельно, они вправе обратиться к районному прокурору по месту жительства.

Необходимо отметить, что обращение в суд с исковым заявлением зачастую является крайней мерой, когда защита прав гражданина невозможна в ином порядке.

Например, в результате проведённой органами прокуратуры проверки установлено, что гражданину К. в городе N. было предоставлено жилое помещение по договору социального найма. Далее указанный дом, в котором расположена квартира гражданина, был признан аварийным и подлежащим сносу, включен в программу переселения граждан. В дальнейшем состояние дома ухудшилось, стало представлять угрозу для здоровья и жизни гражданина, о чём Управлением государственного строительного и жилищного надзора Ставропольского края был составлен соответствующий акт.

Однако орган местного самоуправления отказался предоставить во внеочередном порядке другое жилое помещение, отвечающие санитарным и техническим требованиям, ссылаясь на программу переселения.

Представление прокуратуры об устранении нарушений норм жилищного законодательства органом местного самоуправления было отклонено, что явилось основанием для обращения в суд с иском о возложении обязанности на орган местного самоуправления предоставить жилое помещение. Решением суда исковые требования прокуратуры были удовлетворены в полном объёме, при апелляционном пересмотре решение суда было оставлено без изменения.

В данном случае исковым заявлением были восстановлены нарушенные жилищные права гражданина (заявление само по себе еще не восстанавливает права, это же мера по защите).

Дела обязательной категории это дела, которые рассматриваются с обязательным участием прокурора. К ним относятся: дела о выселении, удочерении/усыновлении, о возмещении вреда здоровью, принудительной госпитализации в психиатрический диспансер, медицинское учреждение, признании гражданина недееспособным или наоборот, умершим, пропавшим без вести, об оспаривании НПА, об оспаривании решений избирательных комиссий, итогов голосования, о продлении/прекращении административного надзора, о депортации гражданина за пределы РФ.

Прокуратура обеспечивает участие для дачи заключения только по вышеназванным категориям дел, поскольку они являются особо социально значимыми и по ним наиболее высока вероятность допущения нарушения прав граждан и интересов РФ.

Дача прокурором заключения в процессе по вышеназванной категории дел способствует обеспечению законности, защиты прав и свобод граждан, что является нашей целью деятельности. (Это такие категории дел, где помимо состязательности сторон, важно независимое компетентное мнение должностного лица от имени государства, поэтому они рассматриваются с обязательным участием прокурора).

При вступлении в процесс для дачи заключения, прокурор оказывает помощь суду в разрешении гражданских, административных дел, поскольку его заключение как представителя органа, стоящего на страже закона, основывается на объективной оценке всех представленных доказательств и на анализе действующих норм законодательства.

На практике практически все решения суда по этим делам принимаются в соответствии с заключением прокурора.

Указанное обстоятельство связано с динамичностью данных правоотношений, что в конечном счете приводит к наличию спорных отношений.

Зачастую предъявляя исковые заявления в суд, граждане забывают о том, что каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается.

Например, предъявляя иск о лишении родительских прав, граждане ограничиваются только исковым заявлением. Учитывая то, что лишение родительских прав, согласно Семейному кодексу РФ, является крайней мерой, истцу необходимо доказать злостное уклонение ответчиком выполнения им родительских обязанностей. Если алименты были взысканы, то надо приложить решение суда о взыскании алиментов, справку с судебных приставов о наличии или отсутствии задолженности по алиментам, справку с дошкольного, школьного учреждения, при необходимости вызове в суд свидетелей, которые могут пояснить по делу и подтвердить ваши обстоятельства необходимо подготовить ходатайство о вызове свидетелей в суд.

Лишение родительских прав гражданина является крайней мерой, поэтому, как было уже сказано, истцу необходимо доказать злостное уклонение выполнения родительских обязанностей.

Когда прокурором дается заключение об удовлетворении требований истца, то всегда учитывается, общался ли ответчик с ребёнком, как часто он с ним виделся, если не виделся, то звонил ли ему, дарил ли подарки на день рождения, помогал ли материально. Если в судебном заседании, например, будет установлено, что ответчик в течение семи лет не интересуется жизнью и здоровьем ребёнка, участия в воспитании не принимает, какую-либо помощь не оказывает, то в данном случае высока вероятность удовлетворения требования о лишении его родительских прав.

Бывают случаи, когда судом может быть принято иное решение. Если прокурор посчитает указанное решение незаконным, тогда задачей прокурора, участвующего в деле, является обжалование указанного решения в целях восстановления нарушенных прав.

Прокурор может обжаловать только решение суда, которое относится к делу обязательной категории или было предъявлено самим прокурором.

Достаточно часто граждане обращаются в прокуратуру о несогласии с вынесенным решением суда и просят защитить их права путём обжалования данного решения. При этом нередко случается, что гражданами бывает пропущен срок обжалования судебных актов.

По общему правилу, на решение суда, не вступившее в законную силу, может быть подана апелляционная жалоба только в течение одного месяца со дня изготовления решения в окончательной форме, то есть если решение изготовлено 3 апреля, то срок обжалования решения истекает 3 мая.

В случае, если пропущен срок обжалования по уважительной причине, то можно обратиться в суд, вынесший судебный акт, с ходатайством о восстановлении пропущенного срока обжалования.

При этом будет необходимо указать причину, в связи с которой был пропущен срок. К уважительным причинам относятся тяжёлая болезнь, беспомощное состояние, получение лицом, не присутствовавшим в судебном заседании, в котором закончилось разбирательство дела, копии решения суда по истечении срока обжалования.

Отдел по обеспечению участия прокуроров

в гражданском и арбитражном процессе

прокуратуры края

В каких случаях прокуратура защищает права граждан в суде?

Указанное ограничение не распространяется на заявление прокурора о

защите нарушенных социальных прав, свобод и законных интересов в сфере трудовых (служебных) отношений;

защиты семьи, материнства, отцовства и детства;

социальной защиты, включая социальное обеспечение;

обеспечения права на жилище в государственном и муниципальном жилищных фондах;

охраны здоровья, включая медицинскую помощь;

обеспечения права на благоприятную окружающую среду;

также в сфере образования.

На практике практически все решения суда по этим делам принимаются в соответствии с заключением прокурора.

В последнее время наибольшее количество рассматриваемых дел, составляют дела, связанные с жилищным и семейным законодательством, а именно о признании утратившим право пользования жилым помещением, о выселении, о лишении и об ограничении родительских прав, о восстановлении на работе. Указанное обстоятельство связано с динамичностью данных правоотношений, что в конечном счете приводит к наличию спорных отношений.

Отдел по обеспечению участия прокуроров

в гражданском и арбитражном процессе

прокуратуры края

Прокурор разъясняет – Управление Генеральной прокуратуры Российской Федерации по Сибирскому федеральному округу

Прокурор разъясняет

21 декабря 2020, 11:44

Регулирование правоотношений по рассмотрению обращений граждан

Текст

Отношения, связанные с реализацией гражданином закрепленного за ним в статье 33 Конституции Российской Федерации права на обращение в государственные органы и органы местного самоуправления, регулируются Федеральным законом от 02. 05.2006 № 59-ФЗ «О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации». Этим Законом устанавливается общий порядок рассмотрения обращений граждан государственными органами публичной власти и должностными лицами.

Исключением являются обращения граждан, которые подлежат рассмотрению в порядке, установленном федеральными конституционными законами и иными федеральными законами Федеральным законом «Об исполнительном производстве», УПК РФ, ГПК РФ, АПК РФ и др. Если какие-то отношения не урегулированы специальными нормами, то следует применять общие нормы, предусмотренные Федеральным законом от 02.05.2006 № 59-ФЗ.

Во исполнение указанных законов различными ведомствами принимаются подзаконные нормативные акты, конкретизирующие и детализирующие положения федерального законодательства.

Субъекты Российской Федерации принимают свои законы, относящиеся к данной сфере, которые могут только дополнять гарантии, предоставленные федеральными законами, но не вправе снижать установленный федеральным законодателем уровень защищенности конституционного права на обращение.

В соответствии со ст. 10 Федерального закона от 17.01.1992 N 2202-1 «О прокуратуре Российской Федерации» в органах прокуратуры в соответствии с их полномочиями разрешаются заявления, жалобы и иные обращения, содержащие сведения о нарушении законов. Решение, принятое прокурором, не препятствует обращению лица за защитой своих прав в суд. Решение по жалобе на приговор, решение, определение и постановление суда может быть обжаловано только вышестоящему прокурору.

Поступающие в органы прокуратуры заявления и жалобы, иные обращения рассматриваются в порядке и сроки, которые установлены федеральным законодательством.

Ответ на заявление, жалобу и иное обращение должен быть мотивированным. Если в удовлетворении заявления или жалобы отказано, заявителю должны быть разъяснены порядок обжалования принятого решения, а также право обращения в суд, если таковое предусмотрено законом.

Прокурор в установленном законом порядке принимает меры по привлечению к ответственности лиц, совершивших правонарушения.

Запрещается пересылка жалобы в орган или должностному лицу, решения либо действия которых обжалуются.

Приказом Генерального прокурора Российской Федерации от 30.01.2013 № 45 «Об утверждении и введении в действие Инструкции о порядке рассмотрения обращений и приема граждан в органах прокуратуры Российской Федерации» подчиненным прокурорам поручено обеспечить рассмотрение обращений и организацию приема заявителей в строгом соответствии с требованиями Конституции Российской Федерации, Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации», Федерального закона «О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации» и Инструкции.

В Инструкции установлены общие принципы и способы организации работы по рассмотрению обращений и приему граждан в органах прокуратуры Российской Федерации.

Особенности порядка и сроков рассмотрения обращений, связанных с реализацией заявителями процессуальных прав и законных интересов в уголовном, гражданском и арбитражном судопроизводстве, обращений, вытекающих из международных отношений и обязательств, обращений (запросов) депутатов, органов законодательной и исполнительной власти, военнослужащих и иных обращений, а также приема граждан регулируются Регламентом Генеральной прокуратуры Российской Федерации и организационно-распорядительными документами Генеральной прокуратуры Российской Федерации, в органах военной прокуратуры – приказами и иными организационно-распорядительными документами заместителя Генерального прокурора Российской Федерации – Главного военного прокурора.

Особенности порядка и сроков рассмотрения личных сообщений Генеральному прокурору Российской Федераций, поступивших от субъектов предпринимательской деятельности посредством электронной почты [email protected], регулируются Регламентом рассмотрения личных сообщений Генеральному прокурору Российской Федерации, поступивших от субъектов предпринимательской деятельности посредством электронной почты [email protected].

В соответствии с приказом каждое обращение должно получить объективное и окончательное разрешение в том органе прокуратуры, к компетенции которого относится решение вопроса.

С учетом требований федерального законодательства, организационно-распорядительных документов Генеральной прокуратуры Российской Федерации прокурор обязан рассмотреть и проверить заявления, жалобы и иные сообщения о нарушении прав и свобод человека и гражданина, разъяснить пострадавшим порядок защиты их прав и свобод, принять меры по предупреждению и пресечению нарушений прав и свобод человека и гражданина, привлечению к ответственности лиц, нарушивших закон, и возмещению причиненного ущерба. Кроме того, если нарушение прав и свобод человека и гражданина имеет характер преступления, то прокурор принимает меры к тому, чтобы лица, его совершившие, были подвергнуты уголовному преследованию в соответствии с законом; в случаях, когда нарушение прав и свобод человека и гражданина имеет характер административного правонарушения, прокурор возбуждает производство об административном правонарушении или незамедлительно передает сообщение о правонарушении и материалы проверки в орган или должностному лицу, которые полномочны рассматривать дела об административных правонарушениях; в случае нарушения прав и свобод человека и гражданина, защищаемых в порядке гражданского судопроизводства, когда пострадавший по состоянию здоровья, возрасту или иным причинам не может лично отстаивать в суде или арбитражном суде свои права и свободы или когда нарушены права и свободы значительного числа граждан либо в силу иных обстоятельств нарушение приобрело особое общественное значение, прокурор предъявляет и поддерживает в суде или арбитражном суде иск в интересах пострадавших.

При осуществлении возложенных на него функций прокурор использует полномочия, предусмотренные ст. 22 и другими статьями Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации». В частности, согласно этим полномочиям прокурор вправе: требовать от руководителей и других должностных лиц представления необходимых документов, материалов, статистических и иных сведений; выделения специалистов для выяснения возникших вопросов; проведения проверок по поступившим в органы прокуратуры материалам и обращениям, ревизий деятельности подконтрольных или подведомственных им организаций; вызывать должностных лиц и граждан для объяснений по поводу нарушений законов, освобождает своим постановлением лиц, незаконно подвергнутых административному задержанию на основании решений несудебных органов, и др.

При удовлетворении обращения гражданина в ответе должно быть указано, какие меры прокурорского реагирования приняты по его просьбам, а впоследствии должно быть сообщено о результатах их рассмотрения. Если решение вопросов, по которым обратился гражданин, не входит в компетенцию прокурора, обратившемуся должен быть разъяснен порядок защиты его прав и свобод. Во всех случаях, в особенности в случае неудовлетворения просьб заявителя, ему должен быть разъяснен порядок обжалования принятого по его обращению решения, в том числе возможность обращения в суд, если это предусмотрено законом.

Регулирование правоотношений по рассмотрению обращений граждан

Отношения, связанные с реализацией гражданином закрепленного за ним в статье 33 Конституции Российской Федерации права на обращение в государственные органы и органы местного самоуправления, регулируются Федеральным законом от 02.05.2006 № 59-ФЗ «О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации». Этим Законом устанавливается общий порядок рассмотрения обращений граждан государственными органами публичной власти и должностными лицами.

Запрещается пересылка жалобы в орган или должностному лицу, решения либо действия которых обжалуются.

Особенности порядка и сроков рассмотрения личных сообщений Генеральному прокурору Российской Федераций, поступивших от субъектов предпринимательской деятельности посредством электронной почты businesspravo@genproc. gov.ru, регулируются Регламентом рассмотрения личных сообщений Генеральному прокурору Российской Федерации, поступивших от субъектов предпринимательской деятельности посредством электронной почты [email protected].

Как следователи и прокуроры НЕ рассматривают жалобы

Эта надпись смотрелась бы логично на любой форме

Помимо официальных регламентов у чиновников есть и другие, неформальные правила, которые складывались годами. Например, неписанные правила работы с обращениями граждан. Чиновники обсуждают их на интернет-форумах, делятся опытом без стеснения — ведь все анонимно. Из этих обсуждений следует, что главная цель госслужащего — по возможности быстро отделаться от жалобщиков. Чтобы не обвинили в нарушении закона, нужно составить грамотную отписку. А в идеале лучше вообще не допускать, чтобы жалоба поступила, или не принимать ее по формальным основаниям.

Мы изучили интернет-форумы, на которых общаются следователи и прокуроры. Разговоры идут в самом откровенном тоне, под маской анонимности участники делятся секретами и наработками. Это дает нам редкую возможность увидеть внутреннюю “кухню” работы правоохранителей и узнать, насколько цинично органы власти реагируют на жалобы граждан и почему они так поступают. Конечно, нельзя гарантировать, что на таких форумах собрались только настоящие правоохранители. Но недооценивать подобные беседы тоже не стоит: уж очень хорошее знание предмета демонстрируют участники.

Рекомендации бывалых сотрудников: 1001 способ отказать жалобщику в рамках закона

Перед нами форум прокуроров и следователей “ЗАКОН”. Дискуссия, о которой пойдет речь, идет с февраля 2007 года, она собрала более 50 страниц комментариев (ознакомиться с ней можно здесь).

Участники форума предлагают множество проверенных способов избавления от назойливых просителей. Особенно яркие собраны в “методичке” от пользователя Arbalet, судя по его сообщениям, бывшего прокурорского работника из Самары. Это нахальное произведение на грани сатиры озаглавлено так: “Как разрешать жалобы, чтобы не было мучительно и больно. Методические рекомендации по скоростной работе с обращениями граждан в органах прокуратуры Российской Федерации” (полностью читайте здесь).

Подобные сборники советов появляются не от хорошей жизни. На чиновников давят внутренние законы бюрократической системы. Например, то, по каким критериям оценивает их работу начальство. А они таковы, что любое действие госслужащего по жалобе может обернуться против него же. Вот и получается, что разбирать обращения граждан — занятие неблагодарное и даже рискованное.

Скажем, принял прокурор или милиционер заявление, начал проверку — а она не дала результатов. По бюрократической логике это означает, что он потратил время впустую, испортил показатели. Гнев начальника обеспечен. А если не примешь жалобу или вынесешь заявителю “отказное” — так он пойдет жаловаться в вышестоящие инстанции, в суд, и твои действия могут признать незаконными. Опять головная боль и угроза взыскания… Поэтому лучше вообще не связываться с жалобами, и при этом отказывать грамотно, чтобы не было последствий.

Автор “методички” язвит, что если вдумчиво разрешать все проблемы граждан, не останется времени на главное — отчеты и обобщения для начальства. Поэтому, пишет Arbalet, “инновационные прокуроры” придумали множество способов “оптимизации процесса разрешения жалоб”, проще говоря, способов отделаться от просителей. Главные правила: принесенную жалобу постарайтесь не принимать; если не получилось не принять — сплавьте ее в другое ведомство для рассмотрения по существу; если не удалось и это — отвечайте заявителю лаконично и уклончиво, чтобы не давать лишнего материала для обжалования.

Сразу вспоминаются отписки по “делу о взятках” Daimler, которые пришли на официальные запросы “Право.Ru” из Генпрокуратуры и СКП (мы писали об этом здесь). Они написаны в точном соответствии с заветами “Арбалета”: кратко и не по делу.

Также “инновационный прокурор” советует коллегам быть последовательными: если вы отказали заявителю в удовлетворении жалобы, то отказывайте и по всем повторным обращениям.

Arbalet: “Повторные удовлетворенные жалобы не существуют. Удовлетворенные жалобы — признак несоответствия прокурора занимаемой должности. Это аксиома. Сразу попадете в „зону особого внимания“ статистики. Идеальный прокурор, в принципе, должен выявлять нарушения законов и устранять их задолго до того, как они затронут чьи-то интересы. Или до того, как они возникнут (предостережение называется). Отклоненные жалобы — тоже не есть гуд. Статистика получается некрасивая с точки зрения неспециалистов — покрасоваться начальству в прессе будет нечем. Поэтому все удовлетворенные и отклоненные жалобы рекомендую в отчетности указывать как разъясненные. Для этого в стандартное отворотно-поворотное заклинание „настоящее решение вы вправе обжаловать…“ желательно добавить слова „разъясняю вам, что“. И безопасно, и идеологически выверено”.

А “разъяснить” можно все что угодно — например, привести неуместную цитату из закона “О прокуратуре” или намекнуть сутяге, что за клевету (то есть, неподтвердившиеся обвинения против кого-то) ему самому грозит уголовная ответственность. Прокуроры — тонкие психологи. Они понимают, что достаточно немного припугнуть заявителя, создать в нем чувство неуверенности, сбить с толку — и риск повторной жалобы резко снизится.

Нина: “А у нас одну жалобщицу помощник „перевстретил“ в коридоре, пока она шла в канцелярию с очередной жалобой… Стой, говорит, ты куда? Она засуетилась… Он тогда строго так: смотри мне в глаза!.. Потом с этой же интонацией повторил свое требование. Ее от испугу как ветром сдуло, больше не появлялась”.

По той же причине прокуроры советуют коллегам направлять “кляузы” для рассмотрения по существу именно в то госучреждение, действия которого человек обжалует. Заявителю приходит ответ, что нарушений не выявлено, от его непосредственных обидчиков. Он теряет надежду на справедливость — и прекращает борьбу.

Кто-то действует по “методу Черчилля”: выбрасывает жалобы, не читая (якобы так поступал и знаменитый политик). Повторных жалоб не пишут более половины заявителей. Разумеется, этот трюк возможен, только если жалоба не зарегистрирована должным образом. Менее рискованный путь — отказаться принимать жалобу под надуманным предлогом (“у документа поля слишком узкие, не сможем подшить”). Переделывать жалобу и снова ехать в прокуратуру тоже захочет далеко не каждый.

Отделаться от жалобы — это крайняя мера, утверждают прокуроры

Нужна большая настойчивость, чтобы органы власти просто приняли у вас жалобу. Об этом знают многие граждане, которым пришлось хоть раз обращаться в милицию с заявлением о краже, мошенничестве, причинении вреда здоровью или имуществу. Тяжелее всего в таких ситуациях приходится пожилым и инвалидам. За беззащитность и доверчивость их любят жулики всех мастей, а вот правоохранители совсем не торопятся прийти на помощь. О проблеме прекрасно известно руководству МВД и прокуратуры. Например, в свежей серии агитплакатов о пороках милиционеров, которую министр Нургалиев разрешил распространять во всех органах внутренних дел, один посвящен именно равнодушию сотрудников милиции, их нежеланию работать с жалобами населения (плакат есть в иллюстрациях к этой статье).

На форумах правоохранители говорят, что отделываются от жалоб лишь в исключительных случаях. Но признают, что эти “исключительные случаи” давно стали повсеместной практикой. Например, автор “методички по скоростной обработке жалоб” Arbalet сам столкнулся со стеной равнодушия, когда помогал друзьям составлять жалобы в прокуратуру. Он писал их со знанием дела, указал даже, “что где взять, куда какой акт реагирования направить и на что сослаться”, чтобы упростить работу коллегам-прокурорам. Однако получил в ответ пустые отписки.

Прокурорский цинизм осуждают не только сторонние посетители форума, но и его участники-милиционеры.

Деловой: “Что пеняете на население? Устали они жалобы проверять, дураков, мол, много… В этом и заключается ваша „многотрудная“ работа. А не желаете работать, так подготовьте клише и шлепайте ответы: все тщательно проверено, сведения не подтвердились. Что, кстати, многие прокурорские и делают, несмотря на свою очень, ну очень большую зарплату. А если уж по правде надоело, кто мешает — пистолет в руки и в угрозыск ловить бандитов. Нет ведь. Будете и дальше перебирать бумажки, зудя про придурков-заявителей. А они же — ваше порождение”.

Впрочем, в милиции действуют точно такие же негласные правила по “работе с жалобщиками”, что и в прокуратуре. Об этом сотрудники МВД рассказывают уже на собственных форумах (например, здесь). И тоже оговариваются, что вообще-то с гражданами надо общаться предупредительно и с сочувствием, даже если их жалобы — вздорные (пример здесь).

Но самое интересное то, что “искусство отписок” сплошь и рядом используется в межведомственном общении (об этом рассказывают здесь и здесь). Например, когда прокуратура требует разобраться в нарушениях, допущенных милиционерами:

Wladmac: “Мы на писульки [из прокуратуры] отписываемся: „ваше представление рассмотрено на оперсовещании, сотрудникам, допустившим нарушение, указано на недопустимость, оснований для привлечения к дисциплинарной ответственности нет“, или „учитывая непродолжительный стаж в должности ограничиться обсуждением, строго указать на недопустимость подобных нарушений“. Это надзирателей бесит, но ничего поделать они не могут, т.к. привлечь к ответственности [милиционера] может только начальник ОВД.

Кошмар любого прокурора и следователя — не вполне здоровые жалобщики-маньяки

Вернемся к форуму прокуроров. Обсуждение проблемы жалобщиков-сутяг открыл пользователь под ником Серж, судя по всему — сотрудник среднего звена одной из областных прокуратур.

Серж: „К сожалению, есть еще на Руси люди, которые не могут спокойно жить, если не напишут на кого-нибудь или про что-нибудь жалобу. Причем, одним — не важно, чем закончится проверка, а одни готовы умереть за свою правду и тупо настаивают на своем, входят в азарт, получают удовольствие от своих никчемных писанин и кляуз. Проводим кропотливую работу по их разрешению. По некоторым — надзорки и проверки более одного тома! Есть и контрольные материалы, когда жалобы попадают в область, в т.ч. из Москвы. Самое страшное в том, что в результате невозможно принять ни мер прокурорского реагирования, ни уголовное дело возбудить. А мы обязаны проверять всякую чепуху и бред не совсем здоровых людей!“

На этот крик души горячо откликнулись коллеги. Они пишут, что их тоже замучили неадекватные жалобщики, рассказывают анекдоты из практики, делятся радостью, если удалось отделаться от злостного кляузника…

УСОня: “Моя любимая бабулька пишет где-то с 1999-2000 года, а может быть и раньше. Для человека написать жалобу и принести в прокуратуру, торжественно зарегистрироваться на входе, войти в канцелярию, вручить жалобу, получить штампик на второй экземпляр — это же кайф несказанный. Судя по всему, другой радости в жизни нет. Вот и отписываемся ей вежливо и культурно — оснований нет, оснований нет, оснований нет… А что делать, если она считает, что ее любви с Валерием Леонтьевым завидует Лайма Вайкуле, и поэтому она подговорила всех ментов района и те с помощью телефонов “нокия” просвечивают ее квартиру и посылают ей сигналы”.

Danger: “Посетитель: парень лет 30, говорит, проблема с женой дома, хоть вешайся, сутками ругаются. Я ему объясняю, что любовь — это штука сложная, и семейные проблемы — это личные проблемы. Спрашивает: может, ее прибить? Объясняю, что есть другие выходы из ситуации, например, развод и девичья фамилия. Не пойдет такой вариант, говорит, она с квартирой уйдет. Короче, опять я не принял заявление”.

Mishail: “Реальный случай из практики. Мужик жаловался на то, что за ним следят инопланетяне, зомбируют его, расставили везде тарелки и пускают нервно-паралитический газ в туалете. Написал он это в ГП. Оттуда возвращают жалобу с резолюцией разобраться. Краевая прокуратура ставит на контроль — и в город. Мы ментам проверку в порядке ст. 144-145 УПК РФ. Они делают отказной материал. Мы делаем заключение о законности. Край докладывает в ГП и т.д. А если задуматься, на что ушло столько времени и средств?”

Паханыч: “На то он и надзор, чтобы во всю ту муть вникать, которую напишет заявитель. И даже его психическое состояние не есть основание для отказа в рассмотрении жалобы: может быть имеют место реальные нарушения закона”.

Но инициатор дискуссии Серж, оказывается, имел в виду далеко не только “пострадавших от действий марсиан”:

Серж: “А есть и другая категория жалобщиков, которая состоит далеко не из маразматиков. Это те, кто не согласен с решениями об отказе в возбуждении уголовного дела. И не просто не согласен, а десятки и сотни раз не согласен и добивается возбуждения уголовного дела всеми способами — жалобы прокурору, вышестоящему прокурору, в том числе в генеральную прокуратуру в порядке ст. 124 УПК. Если не помогает, то жалоба в порядке ст. 125 УПК РФ. В дальнейшем заявители куда только не обращаются.

Как правило, это сложные, скандальные и весьма „мутные“ дела экономической направленности, с причинением юридическому или физическому лицу материального ущерба в крупном (особо крупном размере). Проверки длятся годами, объемы макулатуры достигают 10 томов. Причем, полнота проверки наступает в первые 2-3 месяца, а затем затухает, материал набивается различным мусором в виде справок, копий малозначительных документов и т.п. Материал проверки начинает крутиться по большим и малым кругам в водоворотах правоохранительной системы, а возбудить уголовное дело не получается по объективным причинам.

При разрешении жалобы в порядке ст. 124 УПК РФ мы стараемся вначале 2-3 раза удовлетворить, причем знаем, что материал не имеет судебной перспективы, но мотивируем неполнотой проверки, а затем отказываем в удовлетворении. На это поступает жалоба уже на нас. Вышестоящий прокурор ее удовлетворяет. Затем очередная жалоба на новый отказной и так далее.

Хотелось бы узнать, у кого какой опыт по нейтрализации жалобщиков данной категории, какие есть тактические схемы? (Речь идет только о „мертвых“ материалах). Кстати, многие из заявителей — опытные юристы банков, крупных фирм, поэтому голыми руками их не возьмешь”.

“Сержу” советуют те же способы по нейтрализации жалобщиков, о которых мы рассказали выше. Оказывается, такие рекомендации универсальны, они подходят для любой категории просителей. Все это идеально объясняет многие странные истории. Возбудить дело “не получается по объективным причинам” либо у него “нет судебной перспективы”? Значит, жалобу проще заволокитить. Так, героине одного нашего расследования Светлане Элифовой, которую хулиган ранил из пневматической винтовки, трижды отказали в возбуждении уголовного дела. Прокуратура два раза отменяла “отказные”, мотивируя это именно неполнотой проверки. А на третий раз утвердила ОВУД.

Правоохранителям проще сокращать число жалоб, а не правонарушений

Из всего этого можно сделать один общий вывод: правоохранители сами активно работают на то, чтобы граждане их боялись и избегали. Обывателю начинает казаться, что вся система против него, и жаловаться бесполезно. А чем меньше жалоб, тем проще жизнь среднестатистического милиционера или сотрудника прокуратуры. Сокращается число зарегистрированных и нераскрытых преступлений, а высокое начальство может хвастать перед прессой, как благодаря их работе за отчетный период упала преступность.

При этом, конечно, не стоит считать всех стражей закона отъявленными циниками, которым безразличны проблемы людей. Скорее они отказываются работать со многими обращениями потому, что на них давит “палочная система” учета служебных показателей. Ни прокуратура, ни милиция не заинтересованы брать на себя ответственность по “мертвым” делам, чтобы не портить статистику. А их начальники смотрят только на цифры и по ним оценивают качество работы подчиненных. В результате огромные усилия сотрудников правоохранительной системы, особенно низового звена, тратятся именно на манипуляции с показателями. И в том числе — на необоснованные отказы по обращениям граждан.

Автор: Федор Богдановский, обозреватель “Право.Ru”

Реформа МВД, Бюрократия
Халатность, Жалоба
Генеральная прокуратура РФ, СКП РФ
Обращения в органы публичной власти

прокуроры не могут требовать документы, продлевать сроки и проверять то, что их не касается

С 18 марта действуют новые правила прокурорских проверок. Теперь прокуроры не могут требовать документы когда захотят, бесконечно продлевать сроки и проверять то, что их вообще не касается.

Закон ограничил длительность проверок и объяснил, какие документы прокурорам можно не показывать.

Кого это касается?

Это касается всех: обычных людей, мелких предпринимателей, неизвестных фирм и крупных организаций. Ведь прокуратура может проверять всё что угодно: как соблюдаются права сотрудников на предприятии, правильно ли установлены тарифы на жилищно-коммунальные услуги и имел ли право мэр отменять бесплатный проезд для многодетных. А еще прокуратура проверяет проверяющих: налоговую, районную управу или пожнадзор.

Управа на прокурора 👮

Как было раньше?

У прокуроров были почти неограниченные права. Они сами назначали сроки представления документов, а проверки могли проводить месяцами. В это время частная компания, бизнес-центр или небольшая торговая точка могли совсем закрыться и не получать дохода. В стране, в которой не уважают закон, а правоохранительные органы находятся в сговоре с преступниками, прокурорская проверка могла бы стать инструментом рейдерского захвата или давления на предпринимателя.

Еще прокуроры могли проверять одно, а документы требовать совсем на другое: запрашивать каждый день новые справки, свидетельства, бухгалтерские документы и договоры, а потом не возвращать их. Или прийти с проверкой один раз, получить документы, а через неделю прийти снова и опять запросить те же документы. А потом без надобности привлекать для проверки экспертов и другие контролирующие организации.

Так можно было законно разорить компанию или вынудить предпринимателя прекратить работу. Конституционный суд посчитал это неправильным, и закон изменили.

Защита бизнеса при госконтроле

Что изменилось?

Документы. Для обычных проверок справки, копии документов и пояснения нужно собрать за 5 рабочих дней. Если прокуратура проверяет соблюдение закона — за 2 рабочих дня. Если есть угроза жизни, имуществу или экологии — в течение суток.

Если вовремя собрать документы не получается, можно попросить о продлении срока. Увеличить сроки прокуратура может, а уменьшить — нет.

Требования. Прокурор не должен запрашивать информацию не по теме проверки, если только это не страшное нарушение. Документы, которые уже передавались в прокуратуру, нельзя требовать повторно. Достаточно письменно ответить прокурору, когда и по какой проверке предоставлены материалы.

Полномочия. Прокуратура не заменяет другие ведомства и может приходить с проверкой только в крайнем случае. Если налоги проверяет налоговая, а права потребителя — Роспотребнадзор, то прокурор теперь не начнет проверку на свое усмотрение. Для этого нужна серьезная причина и четкое понимание, что без прокурора никак.

Цель проверки. Если прокуратура начала проверку, она должна в решении объяснить, что, зачем и на каком основании проверяет. Расширять предмет проверки без ограничения, как раньше, теперь нельзя. Прокуроры обязаны аргументировать, почему нужна дополнительная проверка, и оформить на нее отдельные документы.

Сроки. На проверку отводится месяц. Продлевать можно только в крайнем случае и не больше чем еще на месяц. Если и этого времени мало, придется просить разрешения в генпрокуратуре. Зато прокурор может приостановить проверку максимум на полгода: например, если нужно провести сложную экспертизу. Если проверку приостановили, документы вернут — можно продолжить работу.

Результаты. Если прокурор не нашел нарушений, он должен составить акт. Этот акт можно показать, если другой прокурор снова захочет проверить то же самое. Устраивать повторные проверки только потому, что так захотелось прокуратуре, теперь нельзя.

Я считаю, что мои права нарушены, а закон не соблюдается. Что мне делать?

Обратитесь в ведомство, которое этим занимается: Росздравнадзор, Роспотребнадзор, Рособрнадзор, МЧС, МВД или местную администрацию. Идти сразу в прокуратуру, как многие привыкли, теперь нет смысла. Прокуратура всё равно передаст жалобу в уполномоченный орган и подключится только в крайнем случае.

Даже если уверены, что поможет только прокурор, напишите жалобу в профильное ведомство, дождитесь ответа, а потом передайте документы в прокуратуру.

Перечень надзорных органов в Москве

Я боюсь, что ко мне придет прокурорская проверка. Что мне делать?

Если вы не нарушаете закон, ничего не нужно делать. Вовремя платите зарплату сотрудникам, не уклоняйтесь от налогов, не обманывайте клиентов, не давайте и не берите взяток. Тогда, скорее всего, проверка к вам не придет. А если и придет, то не прокурорская, а из налоговой, трудовой инспекции или Ростехнадзора.

Если проверка пришла, не волнуйтесь. Найдите хорошего юриста. Изучите свои права и полномочия прокурора. Не исполняйте незаконных требований. Пишите жалобы на действия прокурора, которые считаете незаконными. Отвечайте на запросы только в письменном виде и храните дубликаты заявлений. Контролируйте сроки проверки.

Адекватно реагируйте на законные требования и устраняйте нарушения. Следите за планом прокурорских проверок.

В ряде случаев суды вправе пересматривать приговоры по новым обстоятельствам вопреки позиции прокурора

По мнению одного адвоката, КС в очередной раз проявил гибкость, однако не снял возникающие на практике вопросы, а лишь добавил к действующему нормативному регулированию свое толкование дискреционных прав суда в том случае, если прокурор отзовет ранее сделанное заключение о пересмотре. Другой полагает, что постановление Суда, по своей сути, реформирует институт возобновления производства по новым или вновь открывшимся обстоятельствам, основываясь на исторических традициях этой экстраординарной формы обжалования.

16 декабря Конституционный Суд вынес Постановление № 53-П по делу о проверке конституционности ст. 416 и 417 УПК, регламентирующих действия прокурора по окончании проверки или расследования и порядок разрешения судом вопроса о возобновлении производства по уголовному делу.

В 1959 г. Фатхулла Исхаков был осужден за покушение на убийство по делу с тремя потерпевшими и 13 лет провел в местах лишения свободы. Мужчина на протяжении нескольких десятков лет последовательно утверждал о своей невиновности и после отбытия наказания жаловался в ряд инстанций на вынесенный обвинительный приговор. В 2012 г. один из свидетелей по его делу, который ранее неоднократно был судим, признался в совершении преступления, за которое был осужден Исхаков.

В 2013 г. районный прокурор возбудил производство ввиду новых обстоятельств и направил соответствующее постановление вместе с уголовным делом Фатхуллы Исхакова и явкой с повинной свидетеля в следственный орган для организации расследования. Спустя два года он направил в Верховный суд Республики Башкортостан заключение о необходимости возобновления производства по уголовному делу, предлагая отменить приговор и последующие судебные решения, а дело вернуть прокурору в соответствии со ст. 237 УПК. Однако в дальнейшем он отозвал такой документ, а ВС РБ прекратил производство ввиду новых и вновь открывшихся обстоятельств.

В 2018 г. судья Верховного Суда РФ отказал Фатхулле Исхакову в передаче его кассационной жалобы на рассмотрение со ссылкой на то, что отзыв заключения прокурором исключает дальнейшее производство по делу, с чем согласился и заместитель председателя ВС РФ.

На протяжении нескольких лет прокуратура неоднократно возобновляла и прекращала производство по уголовному делу, а суды по жалобам заявителя признавали незаконными ее постановления, но отмены приговора не происходило. При этом суды полагали, что такая отмена приговора и передача уголовного дела на новое рассмотрение возможны в силу ст. 417 и 418 УПК при поступлении в суд заключения прокурора о необходимости возобновления производства по уголовному делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств. Такой вывод был поддержан ВС РФ.

В жалобе в Конституционный Суд Фатхулла Исхаков указал, что оспариваемые им нормы противоречат Конституции в той мере, в какой в контексте правоприменительной практики они позволяют суду, признав незаконным постановление прокурора о прекращении производства ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств, оставить без разрешения вопрос о возобновлении производства по уголовному делу ввиду этих обстоятельств. По мнению заявителя, особое значение в рассматриваемом случае имеет неотмененное, но отозванное прокурором заключение о необходимости возобновления производства.

Изучив материалы дела, КС напомнил, что исправление судебных ошибок относится к гарантированному Конституцией праву на судебную защиту. Сама процедура возобновления производства по уголовному делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств образует самостоятельную стадию уголовного процесса, а принимаемые прокурором по результатам такого досудебного производства решения создают предпосылку для судебного разрешения вопроса о пересмотре приговора, в силу чего не носят окончательного характера и могут быть обжалованы в суд.

«В любом случае пересмотр уголовного дела ввиду особых обстоятельств как экстраординарная по своей природе процедура не может быть частью обычной практики уголовного правосудия, когда заинтересованные лица после вступления приговора в законную силу и по исчерпании всех средств судебной защиты сохраняли бы процессуальные возможности по своему усмотрению требовать от суда возобновления производства по уголовному делу. Собственная инициатива суда к возбуждению производства, реализуемая без обращения прокурора и в отсутствие иных законных поводов, тоже при типичных условиях (ситуациях), в которых ставится вопрос о пересмотре по указанным основаниям, была бы избыточной с точки зрения предназначения правосудия», – отмечено в постановлении.

Конституционный Суд пояснил, что по общему правилу суд не принимает решение об отмене приговора, определения или постановления суда без соответствующего заключения прокурора, наличие которого служит необходимым процедурным условием для возобновления производства по уголовному делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств. Тем не менее это не означает, что только такой механизм является единственно возможным в российских правовых реалиях. При этом положения УПК РФ не обязывают прокурора завершить возбужденное производство по новым или вновь открывшимся обстоятельствам в какой-то определенный срок.

«Такое положение не исключает многолетнюю отсрочку в завершении производства, когда проверка не позволяет опровергнуть веские доказательства пороков приговора, вступившего в законную силу, которые, однако, прокурор не считает достаточными для пересмотра дела, а суд, в свою очередь, по рассмотрении жалобы заинтересованного лица не находит позицию прокурора основательной, – подчеркнул Суд. – Так, перспективы получить новые данные в дальнейших проверках могут быть ограниченны, а расхождения в понимании и оценке выявленных обстоятельств между прокурором и судом сохраняются. В результате суд неоднократно по жалобам заинтересованных лиц признает незаконность или необоснованность постановлений прокурора о прекращении производства ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств по данному делу или неправомерность бездействия прокурора по подготовке заключения о пересмотре дела по вновь открывшимся обстоятельствам».

КС добавил, что сам суд может установить и обстоятельства, которые определены как «иные новые обстоятельства». В отступление от общего правила признания наличия «иных новых обстоятельств» именно по заключению прокурора не исключено, что они могут быть установлены судом и при рассмотрении жалобы на постановление прокурора о прекращении соответствующего производства, когда тот не представил в суд свое заключение или сформировал его однажды, но затем отозвал или не поддержал в судебном заседании, то есть не просил на его основании отменить приговор и пересмотреть уголовное дело.

Таким образом, подчеркнул КС, сохраняется возможность пересмотра актов уголовного правосудия, когда компетентному суду доказательно представлены обстоятельства того же рода, какие он признал бы вновь открывшимися, если бы их установил приговор или решение о прекращении уголовного дела, так как они позволяют констатировать в отношении участников судопроизводства злоупотребление или ошибку, повлиявшие на исход уголовного дела, о пересмотре которого просит заинтересованное лицо. «Пересмотр дела тем более не может быть полностью исключен, если соответствующие обстоятельства зафиксированы в процессуальных решениях, которые, по мнению суда, имеют кроме материального (фактического) достаточно веское процессуальное значение, чтобы дать основание для экстраординарной ревизии приговора, вступившего в законную силу», – подчеркнул Суд.

Он также указал, что отказ, например, от уголовного преследования экспертов, свидетелей, иных участников судопроизводства с прекращением уголовного дела или с отказом в его возбуждении за отсутствием доказанного умысла в содеянном, а потому и состава преступления против правосудия исключает процессуальное установление вновь открывшихся обстоятельств в соответствующем приговоре суда или постановлении о прекращении дела по нереабилитирующим основаниям: «Однако это не может безусловно лишать суд права признать имевшими место соответствующие пороки доказывания и квалифицировать их как фундаментальную ошибку правосудия, влекущую пересмотр уголовного дела».

Таким образом, Конституционный Суд признал оспариваемые нормы не противоречащими Конституции, поскольку они позволяют суду при признании незаконным или необоснованным постановления прокурора о прекращении производства по уголовному делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств по жалобе заинтересованного лица принять решение об отмене приговора, определения или постановления суда и о передаче уголовного дела для производства нового судебного разбирательства либо принять решение об их отмене и о прекращении уголовного дела при совпадении ряда условий.

Для этого необходимо, чтобы инициируемый пересмотр уголовного дела был направлен на улучшение правового положения осужденного; суд ранее по жалобе последнего уже признавал незаконность или необоснованность постановления прокурора о прекращении производства ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств по данному делу или неправомерность бездействия прокурора по подготовке заключения о пересмотре дела по вновь открывшимся обстоятельствам; материалы проведенной проверки или расследования содержат, по мнению суда, достаточные сведения, свидетельствующие о наличии обстоятельств, повлекших за собой постановление судебного акта, содержащего фундаментальную судебную ошибку. В связи с этим КС распорядился пересмотреть судебные акты по делу заявителя.

Старший партнер АБ «Нянькин и партнеры» Алексей Нянькин полагает, что Конституционный Суд в очередной раз проявил гибкость: «При всем несовершенстве процедур возобновления производства по вновь открывшимся или новым обстоятельствам именно та часть, которая связана с действиями прокурора как участника процесса при подготовке и направлении в суд заключения о наличии оснований для пересмотра приговора или иного судебного акта по уголовному делу, вызывает особенно много вопросов».

Однако, по словам эксперта, постановлением КС эти вопросы не снял, лишь добавив к действующему нормативному регулированию свое толкование дискреционных прав суда в том случае, если прокурор отзовет ранее сделанное заключение о пересмотре. «При этом остались неразрешенными вопросы процессуальных сроков, в течение которых совершаются юридически значимые действия, связанные с пересмотром приговора, прокурором или судом. Практика показывает, что даже при всей очевидной незаконности некоторых приговоров о совершении преступлений, вина в которых была установлена в отношении иных лиц в рамках другого расследования, неповоротливость прокуратуры и судов, которые должны вроде бы проявлять нетерпимость к судебным ошибкам, повлекшим осуждение невиновного, приводит к волоките и невозможности незамедлительно или в кратчайшие сроки эти ошибки исправить. Толкование КС в части, касающейся расширения правомочий суда в случаях отзыва заключения прокурором, не носит императивного характера и будет опять зависеть от усмотрения конкретного судьи», – подытожил Алексей Нянькин.

По мнению советника ФПА, адвоката АП г. Москвы Евгения Рубинштейна, постановление КС РФ, по своей сути, реформирует институт возобновления производства по новым или вновь открывшимся обстоятельствам, основываясь на исторических традициях этой экстраординарной формы обжалования.

По его мнению, выявленный конституционно-правовой смысл предоставляет суду новые, ранее не формализованные полномочия, позволяющие заинтересованному лицу защищать свои права на данной стадии уголовного судопроизводства. «Особо следует отметить расширенное и подробное конституционно-правовое истолкование “иных новых обстоятельств”, которые ранее в судебной практике не имели какого-либо распространения. Впервые указывается, что недостоверность выводов экспертизы или свидетельских показаний, выраженная в неопровергнутых доказательствах, зафиксированная в процессуальных решениях, может рассматриваться как “иные новые обстоятельства”. Думается, что это постановление Конституционного Суда РФ придаст новый заметный стимул для наиболее широкого применения института возобновления производства по новым и вновь открывшимся обстоятельствам», – заключил Евгений Рубинштейн.

Возвращение уголовного дела прокурору – Адвокат в Самаре и Москве

Практика возвращения уголовных дел прокурору судами свидетельствует о том, что применение пришедшей на смену институту дополнительного расследования процедуры вызывает определенные трудности, связанные с возможностью двоякого толкования новых процессуальных норм и наличием пробелов в регулировании соответствующих правоотношений.

Автор: Чеховских Лариса Николаевна, Адвокат,
Гестион, www.gestion.ru

За время действия нового УПК РФ обозначились проблемы, затрагивающие некоторые принципиальные положения уголовного судопроизводства. Практика возвращения уголовных дел прокурору судами свидетельствует о том, что применение пришедшей на смену институту дополнительного расследования процедуры вызывает определенные трудности, связанные с возможностью двоякого толкования новых процессуальных норм и наличием пробелов в регулировании соответствующих правоотношений.

Некоторые проблемы толкования института возвращения уголовного дела прокурору поможет решит данная статья.

Деятельность прокурора в уголовном процессе всегда была в центре внимания юридической науки и правоприменительной практики.

По закону прокурор призван нести ответственность за результаты уголовного преследования, использовать все предоставленные ему полномочия для устранения препятствий и обеспечения рассмотрения уголовного дела в судебном заседании.

Однако сложившаяся практика свидетельствует о существенных недостатках деятельности прокурора, приводящая к направлению в суд уголовных дел с невосполнимыми пробелами.

Изменившийся уголовно-процессуальный закон не предусматривает возвращение уголовного дела судом для производства дополнительного расследования в целях восполнения его неполноты, ориентируя прокурора на улучшение надзорной деятельности. Поэтому дополнительного осмысления требует проблема возвращения прокурору уголовного дела в порядке ст. 237 УПК, к которой в последнее время вызван повышенный интерес со стороны практических работников.

Тем более что, 07.05.2013 года вступили в силу изменения в уголовно-процессуальный закон, введенные Федеральным законом от 26.04.2013 № 64-ФЗ.

Новеллой является то, что в соответствии с частью 1.2 ст. 237 УПК РФ судья по ходатайству стороны возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий к его рассмотрению судом в случаях, если:

1) после направления уголовного дела в суд наступили новые общественно опасные последствия инкриминируемого обвиняемому деяния, являющиеся основанием для предъявления ему обвинения в совершении более тяжкого преступления;

2) ранее вынесенные по уголовному делу приговор, определение или постановление суда отменены вышестоящими судами, а послужившие основанием для их отмены новые или вновь открывшиеся обстоятельства являются, в свою очередь, основанием для предъявления обвиняемому обвинения в совершении более тяжкого преступления.

Право возвращать уголовное дело прокурору по указанным основаниям предоставлено судам первой, апелляционной и кассационной инстанций.

Таким образом, законодатель предоставил возможность стороне обвинения в ходе рассмотрения дела, либо при возобновлении производства по делу ввиду вновь открывшихся обстоятельств при выявлении данных, из которых видно, что подсудимый (осужденный) совершил более тяжкое преступление, чем ему инкриминируется, ходатайствовать о возвращении уголовного дела прокурору для предъявления лицу обвинения о более тяжком преступлении.

Ранее по данному основанию суд не вправе был возвращать дело прокурору, поскольку это повлекло бы ухудшение положения лица, привлекаемого к уголовной ответственности.

В новой редакции закона суд не может возвращать дело прокурору для предъявления обвиняемому более тяжкого обвинения по собственной инициативе, а только ходатайству прокуратуры.

В случае возвращения прокурором уголовного дела следователю в связи выявлением обстоятельств, предусмотренных ч. 1 и ч. 1.2 ст. 237 УПК РФ, срок производства следственных и иных процессуальных действий не может превышать одного месяца со дня поступления уголовного дела к следователю.

Институт возвращения уголовного дела действует достаточно долго, но в судебной практике сохраняются неясности, требующие единообразного разрешения. В частности, судьи по-прежнему испытывают сложность в оценке нарушений уголовно-процессуального закона, допущенных органами предварительного расследования, с точки зрения того, являются ли они основанием для возвращения дела прокурору. Нередко у судей возникает неверное представление об идентичности процедуры возвращения дел в порядке ст. 237 УПК РФ упраздненному институту направления уголовных дел для дополнительного расследования, недопонимание различия в их предназначении и сущности.

Часть 1 статьи 237 УПК РФ предусматривает обязательное условие, при котором возможно возвращение дела прокурору, а именно: нарушения, указанные в законе, должны препятствовать рассмотрению дела судом. Целью данной судебной процедуры является не восполнение неполноты и пробелов предварительного расследования, и не устранение любых недостатков и упущений органов уголовного преследования, что было характерно для правового института направления дел для дополнительного расследования, а лишь устранение препятствий рассмотрения дела судом.

Одним из оснований направления дела прокурору является составление обвинительного заключения или обвинительного акта с нарушением требований УПК РФ. По указанному основанию, предусмотренному п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ, прокурору возвращается наибольшее количество дел. Такое положение объясняется, прежде всего, недостаточным уровнем предварительного расследования уголовных дел и допускаемыми при этом нарушениями уголовно-процессуального закона, которые по прежнему распространены в практике органов уголовного преследования.

Существует два вида оснований применения п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ, это непосредственные нарушения требований закона при составлении обвинительного заключения или обвинительного акта и иные нарушения уголовно-процессуального закона, допущенные в ходе предварительного расследования. Последняя категория нарушений четко не определена рамками уголовно-процессуального закона, а потому судам зачастую сложно найти правильное решение в конкретной ситуации. К непосредственным нарушениям при составлении обвинительного заключения или обвинительного акта относятся нарушения положений ст. 220 и 225 УПК РФ соответственно, связанные с несоблюдением требований указанных правовых норм к форме и содержанию данных процессуальных документов. В соответствии с разъяснениями, данными в Постановлении Пленума Верховного суда РФ №1 от 5 марта 2004 г. «О применении судами норм УПК РФ», под допущенными при составлении обвинительного заключения или обвинительного акта нарушениями требований уголовно-процессуального закона следует понимать такие нарушения изложенных в статьях 220 и 225 УПК РФ положений, которые исключают возможность принятия судом решения по существу дела на основании данного заключения или акта. К таким нарушениям Верховный Суд РФ относит случаи, когда обвинение, изложенное в обвинительном заключении или обвинительном акте, не соответствует обвинению, изложенному в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого; когда обвинительное заключение или обвинительный акт не подписан следователем, дознавателем либо не утвержден прокурором, когда в обвинительном заключении или обвинительном акте отсутствуют указание на прошлые судимости обвиняемого, данные о месте нахождения обвиняемого, данные о потерпевшем, если он был установлен по делу, и другие.

Значительное число нарушений ст. 220 УПК РФ представляют собой не собственно нарушения, вызванные несоблюдением правил составления обвинительного заключения (примеры приведены выше), а такие упущения, которые дублируют нарушения УПК, допущенные при вынесении постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого. Имеются в виду случаи, когда недостатки содержания постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого, касающиеся изложения обстоятельств преступного деяния, сущности и формулировки обвинения, а также юридической квалификации вместе с текстом предъявленного обвинения переносятся в текст обвинительного заключения.

В юридической литературе вышеперечисленные нарушения, послужившие причиной возвращения дел прокурору на основании п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ, объединяют в следующие группы:

—неправильное указание в обвинительном заключении (обвинительном акте) данных о личности обвиняемого, а также о потерпевшем и других участниках процесса;

—недостатки и упущения при изложении в обвинительном заключении фабулы, существа и формулировки обвинения;

—нарушения, связанные с изложением доказательств;

—иные нарушения, допущенные непосредственно при составлении обвинительного заключения или обвинительного акта;

—иные нарушения уголовно-процессуального закона.

Другой распространенной причиной для возвращения уголовных дел прокурору является не полное указание органами предварительного следствия данных о личности обвиняемых, потерпевших и других участников уголовного процесса. Наиболее существенными являются такие данные о личности обвиняемого как его фамилия, имя, отчество, дата и место рождения, которые позволяют идентифицировать личность гражданина по его личным документам. Неправильное указание этих данных в обвинительном заключении (обвинительном акте) ставит под сомнение соответствие личности обвиняемого данным о личности лица, подлежащего привлечению к уголовной ответственности за данное деяние, а также соответствие данных о личности лица, в отношении которого дело направлено в суд, личности лица, привлеченного в качестве обвиняемого. Во многих случаях такое состояние обвинительного заключения (обвинительного акта) исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения или акта.

Кроме того, на практике выявлены случаи, когда органы предварительного следствия неверно указывают, либо вообще не указывают сведения о личности потерпевших, когда их участие является обязательным. В данных случаях суды обоснованно принимали решение о возвращении уголовных дел данной категории прокурору, поскольку это является грубым нарушением п. 8 ч. 1 ст. 220 УПК РФ и препятствует рассмотрению уголовного дела по существу.

Значительную группу составляют недостатки и упущения при изложении в обвинительном заключении фабулы, существа и формулировки обвинения. В качестве конкретных нарушений данной группы судами указывались: противоречивое изложение обстоятельств в фабуле обвинения; отсутствие обвинения в отношении одного из обвиняемых по делу; изложение сущности обвинения не полностью или в противоречие содержанию постановления о привлечении в качестве обвиняемого, не приведение формулировки обвинения; изложение формулировки обвинения не полностью или не в соответствии с диспозицией соответствующей статьи УК; отсутствие юридической квалификации в соответствии с предъявленным обвинением; неконкретное изложение в заключении предъявленного обвинения.

В следующую группу оснований для возвращения уголовного дела прокурору включают нарушения, связанные с изложением доказательств. Согласно п. 5 ч. 1 ст. 220 УПК РФ, а также п. 6 ч. 1 ст. 225 УПК РФ в обвинительном заключении (обвинительном акте) должен быть приведен перечень доказательств, подтверждающих обвинение, и перечень доказательств, на которые ссылается сторона защиты. На первоначальном этапе действия Уголовно-процессуального кодекса РФ основным нарушением данной группы являлось перечисление доказательств в обвинительном заключении со ссылками на листы дела без раскрытия их содержания. Согласно Постановлению Пленума Верховного суда РФ №1 «О применении судами норм уголовно-процессуального кодекса РФ» от 5 марта 2004 г. под перечнем доказательств понимается не только ссылка в обвинительном заключении на источники доказательств, но и приведение в обвинительном заключении или обвинительном акте краткого содержания доказательств, поскольку в силу ч. 1 ст. 74 УПК РФ доказательствами по уголовному делу являются любые сведения, на основании которых суд, прокурор, следователь, дознаватель в порядке, определенном УПК, устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу. Однако, несмотря на разъяснения Верховного Суда РФ, на практике встречаются случаи, когда следователи не приводят содержание доказательств, а ограничиваются лишь ссылками на их источники.

Согласно ч. 4 ст. 220 УПК РФ список подлежащих вызову в судебное заседание лиц прилагается к обвинительному заключению и является, по сути, его составной частью. Отсутствие такого списка, либо его неполнота означают, что обвинительное заключение составлено с нарушением уголовно-процессуального закона и поэтому может служить основанием для возвращения дела прокурору. Например, отсутствие в списке лиц, подлежащих обязательному вызову в судебное заседание, а к таковым относятся стороны по делу (например, обвиняемый, потерпевший, гражданский истец, гражданский ответчик, их законные представители), в ряде случаев являлось дополнительным основанием для принятия районными судами решения о возвращении дела прокурору по п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ.

Иные, не связанные с составлением обвинительного заключения или обвинительного акта нарушения УПК в качестве самостоятельного основания возвращения дела прокурору в ст. 237 УПК не указаны. Однако в судебной практике такие нарушения постепенно стали являться действительной причиной возвращения дел прокурору, хотя зачастую суды мотивировали свои решения, ссылаясь на составление обвинительного заключения или обвинительного акта с нарушением закона. В настоящее время такая практика поддержана высшими судебными органами РФ, и суды имеют возможность применять п.1 ч.1 ст.237 УПК, напрямую ссылаясь на иные нарушения УПК. Как указал Конституционный Суд РФ, в случае выявления допущенных органами дознания или предварительного следствия процессуальных нарушений суд вправе, самостоятельно и независимо осуществляя правосудие, принимать в соответствии с уголовно-процессуальным законом меры по их устранению с целью восстановления нарушенных прав участников уголовного судопроизводства и создания условий для всестороннего и объективного рассмотрения дела по существу.

При оценке выявленных нарушений УПК с точки зрения их существенности судам можно руководствоваться перечнем и критериями, приводившимися в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ №84 от 8 декабря 1999 г. «О практике применения судами законодательства, регулирующего направление уголовных дел для дополнительного расследования». Хотя данное постановление и утратило силу, изложенные в нем рекомендации в части отнесения нарушений УПК к категории существенных применимы и в практике возвращения дел в порядке ст. 237 УПК..

Наиболее существенными и достаточно распространенными нарушениями норм УПК, препятствующими рассмотрению дела по существу, по-прежнему являются различного рода нарушения права обвиняемого на защиту. вследствие чего не были проверены все доказательства; не привлечение к участию в деле, на несоблюдение сроков предъявления постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого; неправильное выделение дела в отношении другого лица; нарушения при выполнении требований ст. 217 УПК; возбуждение и расследование дела ненадлежащим лицом; проведение предварительного следствия вместо дознания; нарушение подследственности по делу в отношении военнослужащих; непризнание потерпевшим пострадавшей от преступления; не уведомление потерпевшего о рассмотрении его ходатайства и об окончании предварительного следствия; не уведомление потерпевшего о направлении дела в суд, проведение дополнительного расследования после возвращения дела прокурору при отсутствии соответствующего постановления прокурора.

Еще одним основаниям возвращения уголовного дела прокурору является невручение обвиняемому копии обвинительного заключения или обвинительного акта. Согласно требованиям ст. 222 УПК РФ после утверждения обвинительного заключения прокурором его копия с приложениями вручается прокурором обвиняемому. Несоблюдение этого положения закона является одним из оснований для возвращения уголовного дела прокурору.

Одним из оснований для возвращения уголовных дел прокурору является необходимость соединения нескольких уголовных дел в одном производстве. Основания к принятию решения о соединении уголовных дел перечислены в ст.153 УПК РФ. Из содержания данной нормы следует, что уголовные дела расследуются, как правило, раздельно. Их соединение допускается строго в определенных случаях, определенных частями 1 и 2 данной статьи. Критерии необходимости соединения дел на стадии предварительного расследования Уголовно-процессуальным кодексом РФ не определены. По смыслу ст. 153 УПК РФ соединение дел в одно производство является правом, а не обязанностью прокурора, который самостоятельно решает вопрос о целесообразности такого процессуального решения. В силу ч. 1 ст. 237 УПК РФ возвращение дела судом прокурору по мотиву наличия оснований для его соединения с другим делом возможно лишь при условии, если раздельное производство по ним в судебных стадиях создает препятствия для их судебного рассмотрения. Само по себе поступление в суд нескольких дел, которые на основании ст. 153 УПК РФ могли быть соединены в одно производство, не препятствует их раздельному рассмотрению и разрешению судом по существу. На практике соединение дел чаще всего вызвано необходимостью более оперативного и всестороннего рассмотрения дел, переданных в суд в отношении одного обвиняемого. Кроме того, по уголовным делам, по которым обвиняется несколько лиц в совершении одного и того же преступления, существует вероятность, что раздельное их рассмотрение может не только отразиться на качестве судебного следствия, но и привести, например, к установлению взаимоисключающих обстоятельств, породить проблемы в процессе исследования доказательств. По смыслу ст. 237 УПК РФ вопрос о возвращении уголовных дел прокурору ввиду наличия оснований для их соединения может решаться судом только в отношении уголовных дел, поступивших на рассмотрение суда, поскольку уголовно-процессуальный закон не допускает принятие по делу процессуальных решений органом или должностным лицом, в чьем производстве не находится данное дело. В связи с этим возвращение уголовного дела прокурору для соединения с другим делом, по которому производится предварительное расследование, нельзя признать законным. Поэтому суды подчас допускают неправильное применение уголовного закона.

Не разъяснение обвиняемому прав, предусмотренных ст. 217 УПК РФ, как самостоятельное основание для возвращения дела прокурору, появилось недавно, в 2003 г. Но, несмотря на это, уголовные дела возвращаются прокурору по данному основанию достаточно часто. Причины ненадлежащего выполнения следователями требований ст. 217 УПК РФ заключались в не разъяснении обвиняемым права на рассмотрение уголовного дела в порядке гл. 40 УПК РФ, а также их права на рассмотрение уголовного дела со стадии предварительного слушания дела.

Перечень оснований к возвращению судом уголовного дела прокурору, приведенный в ч.1 ст. 237 УПК РФ, является исчерпывающим. В то же время, очевидно, что восполнение некоторых препятствий для рассмотрения дела в судебном заседании немыслимо без восполнения неполноты предварительного расследования.

К основаниям возврата уголовного дела прокурору Пленум Верховного Суда РФ относит в том числе «неточность» и «неконкретность обвинения» (Постановление Пленума ВС РФ: абз. 2 п.25 от 28 декабря 2006 г. N 64; абз.2 п.3 от 9 декабря 2008 г. N 25). До уточнения законодательных дефиниций при разрешении вопросов, связанных с возвращением судьей уголовного дела со стадии предварительного слушания, необходимо руководствоваться не только уголовно-процессуальными нормами, но и постановлениями Конституционного Суда РФ.

Как показал анализ, проведенный прокуратурой Санкт-Петербурга, основной причиной возвращения судами уголовных дел прокурору в порядке являются основания, предусмотренные п.1 ст. 237 УПК РФ. которые обусловлены, так называемыми, техническими ошибками либо иными неточностями, допущенными следователями или дознавателями во вводной или описательно-мотивировочной частях обвинительного заключения или акта. Главным образом, это неверное указание данных о личности обвиняемого, например, даты и места его рождения, наличия или отсутствия непогашенных в установленном законом порядке судимостей, нередки ошибки, относящиеся ко времени и месту совершения преступления. Также имеют место неправильное или неполное изложение диспозиции статьи Закона, по которому виновному предъявлено обвинение, а также несоответствие обстоятельств преступного деяния, изложенных в обвинительном заключении, предложенной квалификации, т.е. диспозиции статьи, по которой он обвиняется.

В заключение настоящей статьи хотелось бы отметить, что правовой институт возвращения уголовных дел прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом за годы своего существования стал одним из эффективных способов защиты нарушенных органами предварительного следствия прав участников уголовного процесса. В то же время в научной литературе постоянно высказывается мнение о необходимости изменения ряда норм УПК РФ, касающихся порядка обжалования постановлений, принятых по итогам предварительного слушания, а также регламентирования полномочий суда относительно возвращения уголовного дела с более поздних стадий рассмотрения уголовного дела (подготовительная часть судебного заседания, судебное следствие и. т.п.). Необходимо законодательно закрепить в качестве дополнительных оснований для возвращения уголовных дел прокурору иных существенных нарушений УПК, которые препятствуют рассмотрению уголовного дела и признаны в настоящее время судебной практикой.

Материал на сайте компании «Гестион»: https://www.gestion.ru/news/38/768/.

Дата актуальности материала: 13.04.2014

Проблема прокурора | Центр юстиции Бреннана

Анализ

Фейсбук
Твиттер
Делиться

Бывший помощник прокурора США объясняет, как решения прокуратуры подпитывают массовые лишения свободы и что с этим можно сделать.

Пол Батлер

23 августа 2021 г.

Конец массового заключения
- Сокращение тюремного населения

фтвитти/гетти

Конец массового заключения
- Сокращение тюремного населения

Посмотреть всю серию Punitive Excess

Это эссе является частью серии Центра Бреннана, в которой исследуются крайние меры наказания, ставшие определяющими для американской уголовно-правовой системы .

Я стал прокурором, потому что не люблю хулиганов. Я перестал быть прокурором, потому что не люблю хулиганов.

Я вырос в южной части Чикаго, в полностью черном районе. У моей семьи был непосредственный опыт преступлений — в наш дом вломились, а мою мать задержали под дулом пистолета. Будучи молодым чернокожим, у меня также был неприятный опыт общения с полицейскими, например, меня останавливали без причины или становился объектом подозрений каждый раз, когда я въезжал на велосипеде в белый квартал.

Итак, я пошел в прокуратуру округа Колумбия как брат под прикрытием, надеясь, что смогу изменить ситуацию изнутри. Я хотел помочь уберечь людей от преступников, и я хотел помочь максимально защитить чернокожих в расистской системе уголовного правосудия.

Вместо этого я обнаружил, что система меняла не систему, а меня. Как и многие юристы, я был честолюбив и конкурентоспособен, и для молодого юриста путь в прокуратуру заключался в том, чтобы посадить как можно больше людей и как можно дольше. Оказалось, что у меня это хорошо получается, и я начал думать об этой работе как о лучшем способе служить моему сообществу.

Однако в какой-то момент я начал смотреть на вещи по-другому. Практически все подсудимые были чернокожими или латиноамериканцами. В Вашингтоне, как и во многих американских городах, если вы посетите уголовный суд, вы подумаете, что белые люди не совершают преступлений. Я понял, что ходил на юридический факультет не для того, чтобы сажать в тюрьму чернокожих, особенно за преступления, связанные с наркотиками, которые я преследовал по суду — преступления, которые белые люди также совершали, но не были арестованы. Я также не чувствовал, что моя работа, отправляющая так много людей в тюрьму, особенно чернокожих, делала сообщества более безопасными. Наоборот, я узнал, что слишком многие прокуроры используют свои полномочия таким образом, что это способствует резкому увеличению числа заключенных.

Будучи наиболее влиятельными участниками уголовно-правовой системы, местные и федеральные прокуроры обладают огромной свободой действий и практически не подлежат судебному надзору — надзору, который может смягчить злоупотребление их прокурорскими полномочиями. Например, они решают не только, обвинять ли кого-то в преступлении, но и если да, то в каком именно. Даже если судья не согласен с решением прокурора о привлечении кого-либо к уголовной ответственности за то или иное преступление, судья бессилен отменить действие прокурора. Поскольку наказание за преступление во многом определяется приговором, который законодатели установили в уголовном кодексе, у прокурора часто больше полномочий в отношении того, какое наказание получает лицо, осужденное за преступление, чем у судьи, который выносит фактический приговор.

Допустим, человека арестовали за хранение пяти фунтов марихуаны (в юрисдикции, где хранение и продажа марихуаны уголовно наказуемы). Прокурор может решить не предъявлять этому лицу обвинения (очевидно, без приговора), обвинить его в простом хранении (обычно приговор ограниченного срока или строгости) или предъявить ему обвинение в хранении с целью распространения, что может потребовать — по закону — нескольких лет в тюрьме. Большинство прокуратур не прозрачны в отношении того, какие факторы привели их к тому или иному решению об обвинении, и это при условии, что у прокуратуры даже есть единые стандарты. Многие этого не делают, и они решают эти вопросы на разовой основе, что рискует позволить неуместным соображениям, таким как раса, повлиять на то, кому будет предъявлено обвинение.

Сделка о признании вины усугубляет проблему. Это связано с тем, что прокуроры обычно предлагают обвиняемому «сделку», чтобы избежать судебного разбирательства. Так разрешается около 95 процентов уголовных дел. Если подсудимый соглашается признать свою вину, прокурор рекомендует судье приговор, который является менее карательным, чем тот, который прокурор рекомендовал бы, если подсудимый предстанет перед судом и проиграет. Эта угроза со стороны прокуратуры — бросить книгу обвиняемым, которые признаны виновными, — радикально размывает конституционное право обвиняемого на суд.

К сожалению, Верховный суд санкционировал эту практику в 1978 году в деле Bordenkircher v. Hayes . Льюис Хейс был обвинен в подделке документов и приговорен к тюремному заключению на срок от 2 до 10 лет. Прокуроры предложили приговорить к пяти годам заключения, если Хейс признает себя виновным и избавит их от «неудобств и необходимости судебного разбирательства». Если он откажется признать себя виновным, прокуратура заявила, что будет добиваться предъявления обвинения в соответствии с Законом Кентукки о привычных преступлениях. Поскольку Хейс ранее был осужден за два уголовных преступления, обвинительный приговор должен был приговорить к пожизненному заключению. Хейс воспользовался своим конституционным правом на судебное разбирательство, прокуратура предъявила ему обвинение в соответствии с Законом о привычных преступлениях, и он был признан виновным и приговорен к пожизненному заключению.

Хейс оспорил свой приговор на том основании, что его права на надлежащую правовую процедуру согласно 14-й поправке были нарушены, когда прокуратура пригрозила повторно предъявить ему обвинение по более серьезным обвинениям, если он не признает себя виновным в первоначальном, менее серьезном преступлении, связанном с подделкой документов. В своем решении 5–4 Верховный суд отклонил жалобу. По мнению Суда, система переговоров о признании вины является «важным компонентом системы уголовного правосудия этой страны», и до тех пор, пока заявления делаются «сознательно и добровольно», нарушения Конституции нет. Суд действительно признал, что наказание человека за то, что он «сделал то, что ему прямо разрешает закон», является «самым элементарным нарушением надлежащей правовой процедуры». Но он отверг идею о том, что Хейса наказали, заявив вместо этого, что ему просто поставили «трудный выбор».

После Bordenkircher сделка о признании вины стала настолько институционализированной, что в деле, рассмотренном в 2012 году, судья Энтони Кеннеди отметил , что сделка о признании вины «не является дополнением к системе уголовного правосудия; это система уголовного правосудия.

Прокуроры также способствовали расовому неравенству, которое является характерной чертой уголовно-правовой системы США. В 2014 году Институт юстиции Веры опубликовал исследование, в котором изучалось расовое неравенство в манхэттенской окружной прокуратуре, и был сделан вывод о том, что «раса оставалась статистически значимым независимым фактором» в большинстве дискреционных моментов судебного процесса. В отчете Веры, основанном на анализе более 200 000 дел, исследователи обнаружили, что чернокожие и латиноамериканцы, обвиняемые в преступлениях, связанных с наркотиками, с большей вероятностью получали больше предложений о признании вины, чем белые обвиняемые, особенно предложения, которые включали лишение свободы. Подсудимые чернокожие и латиноамериканцы также с большей вероятностью, чем белые и американцы азиатского происхождения, находящиеся в аналогичном положении, будут задержаны до суда. Исследование действительно показало, что прокуроры относились к чернокожим и латиноамериканским подсудимым более благосклонно, по крайней мере, в одном отношении: они чаще, чем белые, закрывали дела до того, как они предстанут перед судом — возможно, утверждается в отчете, потому что «полиция с большей вероятностью привлекала их к уголовной ответственности». по фиктивным или необоснованным обвинениям».

Многие из этих политик и практик пересматриваются в юрисдикциях по всей стране, отчасти благодаря реформаторам, победившим на выборах окружного прокурора. Движение «прогрессивных прокуроров» обязано своим появлением книге Анджелы Дж. Дэвис 2009 года « Произвольное правосудие: сила американского прокурора », в которой утверждалось, что прокуроры должны использовать свое усмотрение для сокращения массовых лишений свободы и расового неравенства.

Прокуроры-реформаторы придерживаются разных подходов, но все они отвергают лишение свободы как рефлекторную реакцию на социальные недуги. В Чикаго прокурор штата округа Кук Ким Фокс отказался преследовать в судебном порядке мелкие правонарушения, такие как мелкие розничные кражи, как тяжкие преступления. В Балтиморе прокурор штата Мэрилин Дж. Мосби недавно объявила, что ее офис больше не будет преследовать в судебном порядке проституцию, хранение наркотиков и другие мелкие правонарушения. Окружной прокурор Филадельфии Ларри Краснер требует, чтобы прокуроры в его офисе официально заявляли о затратах и выгодах любых тюремных приговоров, которые они рекомендуют судьям. В Сан-Франциско окружной прокурор Чеза Буден отменила закон о «трех забастовках».

Прогрессивное прокурорское движение ново, но многообещающе. Поскольку прокуроры являются одним из основных источников проблемы массовых лишений свободы и чрезмерных наказаний, они должны быть частью решения.

Пол Батлер — профессор права Альберта Брика в Джорджтаунском университете и юридический аналитик MSNBC. Бывший федеральный прокурор, он является автором книги «Удушающий захват: охрана чернокожих » .

Еще из Punitive Excess серия

Анализ

Целостный подход к юридической защите

Бедным преследуемым сообществам недостаточно помочь им преодолеть юридические проблемы.
Анализ

Пережить ежедневную бурю

Бывшая заключенная писательница размышляет о своем пребывании за решеткой и о гендерных различиях в системе уголовного правосудия.
Анализ

Более эффективное противодействие насильственным преступлениям

Чрезмерное наказание — неверный ответ на рост числа убийств.

Прокурорские неправомерные действия | DA Misconduct

Неправомерное поведение прокурора имеет место, когда прокурор нарушает закон или кодекс профессиональной этики в ходе судебного преследования. В деле Berger v. United States, 295 U.S. 78 (1935), судья Сазерленд объяснил неправомерные действия прокурора как «превышение границ приличия и справедливости, которые должны характеризовать поведение такого должностного лица при судебном преследовании за уголовное преступление».

Прокурорам поручено определить, кто будет привлечен к ответственности в случае совершения преступления. Они обладают большой властью. Они работают с полицией, собирая улики и строя дело против подозреваемого. Затем они передают это дело в суд, и им поручается убедить присяжных в виновности подозреваемого. В первую очередь работа прокурора состоит в том, чтобы добиваться справедливости и представлять судье и присяжным факты и юридические аргументы, которые приводят к осуждению виновного подсудимого.

Почему прокуратура может пойти на неправомерные действия

Иногда прокуроры находят улики, которые могут оправдать человека, которого они пытаются осудить. Поскольку прокуроры обязаны сообщать правду, обвинение обязано передать все оправдательные доказательства защите. Это может быть сложно. Представьте, что вы прокурор в разгар жаркого судебного процесса, боретесь за правосудие для жертвы убийства — женщины, которую, по вашему мнению, убил ее муж. Вы абсолютно убеждены, что этот человек забил свою жену до смерти. В полицейском отчете вы найдете записи, сделанные во время допроса трехлетнего ребенка жертвы убийства, который был свидетелем убийства. Ребенок рассказал полиции: «Папы не было дома, когда мама пострадала. Монстр с усами причинил маме боль».

Прокурор в этой должности должен передать эти доказательства защите, даже если это сорвет дело против подсудимого. Поскольку система уголовного правосудия является состязательной — обвинение и защита сражаются друг с другом в рамках закона — очень трудно передать противнику инструменты, которые вполне могут разрушить его дело. Тем не менее, это обязанность прокурора.

Как плохое поведение прокуроров влияет на невиновных

В 1987 году в Техасе Майкл Мортон был осужден за убийство своей жены на основании косвенных улик. Адвокату защиты Мортона так и не сообщили и не предоставили доступ к отчету полиции, в котором трехлетний сын Мортона сообщил полиции, что его отец не убивал его мать. Отсидев 25 лет за убийство своей жены, Мортон был реабилитирован после того, как адвокаты наконец получили доступ к отчету полиции, а анализ ДНК окровавленной банданы, найденной на месте убийства, совпал с мужчиной, отбывавшим наказание за убийство другой женщины. .

Тед Стивенс был многолетним сенатором-республиканцем от Аляски. Прокуратура скрыла документы, которые помогли бы Стивенсу защитить себя от обвинений в ложных показаниях в 2008 году. обнаружили, что неправомерные действия прокуроров были причиной от 36 до 42 процентов обвинительных приговоров.

Дела о неправомерных действиях прокуроров

В деле Caldwell v. Mississippi , 472 U.S. 320 (1985) прокуроры исказили закон, выступая перед присяжными.
В деле Mooney v. Holohan , 294 U.S. 103 (1935) прокуратура сознательно использовала ложные показания.
В деле Brady v. Maryland , 373 U.S. 83 (1963) прокуратура скрыла доказательства в пользу подсудимого, которые могли привести к оправдательному приговору.
В США против Шлеля , 122 F.3d 944 (11-й округ 1997 г.), прокуроры проигнорировали свое обязательство сообщить защите об особом обращении или обещаниях неприкосновенности, которые они дали свидетелю со стороны правительства в обмен на показания против подсудимого.
В деле United States v. Doyle , 121 F.3d 1078 (7-й округ 1997 г.) прокурор не сообщил, что правительство представило ложные доказательства против ответчика.
В Соединенные Штаты против Альзате , 47 F.3d 1103 (11 округ 1995), прокурор сделал присяжным подстрекательские замечания на расовой почве в адрес обвиняемых.
В деле United States v. Cannon , 88 F.3d 1495 (8-й округ 1996 г.) обвинение представило большому жюри ложные показания.
В деле United States v. Cuffie , 80 F.3d 514 (округ округа Колумбия, 1996 г.) прокурор не сообщил о том, что свидетель правительства лгал в ходе более раннего судебного разбирательства, касающегося преступления, являвшегося предметом судебного преследования.
В United States v. Duke , 50 F.3d 571 (8th Cir. 1995), прокурор не сообщил, что государственный свидетель имел судимость.
В деле United States v. Horn , 811 F. Supp. 739 (D.N.H. 1992), обвинение тайно приобрело продукт работы адвоката защиты.
В деле United States v. Roberts , 481 F. Supp. 1385 (CD Cal. 1980), прокурор исказил закон перед большим жюри.

Тщательные проверки прокурорских неправомерных действий

Предотвратимая ошибка: отчет о неправомерных действиях прокуроров в Калифорнии, 1997–2009 гг. , Veritas Institute.
Миф об ответственности прокуроров после дела Конник против Томпсона: почему существующие меры профессиональной ответственности не могут защитить от неправомерных действий прокуроров, Д. Кинан, Д. Дж. Купер, Д. ЛеБовиц и Т. Лерер.
Взаимосвязь между неправомерными действиями прокурора и неправомерными приговорами: формирование средств правовой защиты для сломанной системы, Питер А. Джой.

Плохие прокуроры / Плохие копы — Что вам нужно знать — Эксклюзив для инсайдеров

Прокуроры… и полицейские… клянутся защищать и соблюдать закон»…… Следуйте правилам…. Когда они не… Когда они лгут, прячут и уничтожают улики, и в основном «не следуют правилам».

Вы получаете Стивена Кинга и Уоррена Меррилла «Трагедии несправедливости»… Невиновные мужчины, которых несправедливо обвинили в сексуальных преступлениях, которых они не совершали!!! Это может случиться с каждым из нас… Это может случиться с вами.

Каждый год в нашей системе правосудия происходят сотни случаев неправомерных действий прокуроров, ложных арестов и неправомерных приговоров.

Некоторые прокуроры, сотрудники полиции и политики с личными намерениями созывают пресс-конференции, чтобы выступить с подстрекательскими — и, как правило, ложными или сильно преувеличенными — заявлениями о важности конкретного дела, полностью игнорируя факты… в спешке с суждением. Примеров легион.

Хотя цель каждой системы правосудия состоит в том, чтобы выносить справедливые и беспристрастные решения…. чаще всего… не получается. Либо из-за скрытых улик, подставных лиц, либо из-за коррумпированных правоохранительных органов.

Прокуроры — самые влиятельные игроки в американской системе уголовного правосудия. Их решения — например, кого обвинять в преступлении и какое наказание добиваться — имеют глубокие последствия. Так почему же так трудно удержать их от нарушения закона или Конституции?

Краткий ответ заключается в том, что их почти никогда не привлекают к ответственности за неправомерные действия, даже если они приводят к неправомерным осуждениям:

Пришло время для нового подхода к прекращению такого поведения: федеральный надзор над прокуратурой, которая неоднократно игнорирует юридические и конституционные права.

Для этого существует успешная модель мониторинга министерством юстиции полицейских управлений, в отношении которых имеются случаи неправомерных действий.

Среди наиболее серьезных прокурорских нарушений — сокрытие улик, которые могли бы помочь подсудимому доказать свою невиновность или добиться смягчения приговора — практика, настолько распространенная, что один федеральный судья назвал ее «эпидемией».

В соответствии со знаковым делом Верховного суда 1963 года «Брэйди против Мэриленда» прокуратура обязана передать подсудимому любые оправдательные доказательства, которые могут существенно повлиять на вердикт или приговор. Тем не менее, во многих офисах окружных прокуроров правило Брейди считается не более чем предложением, а прокуроры обычно скрывают такие доказательства, чтобы выиграть свои дела.

Государственные суды часто не привлекают прокуроров к ответственности, даже когда их правонарушения очевидны. Советы по профессиональной этике редко наказывают их. И отдельные прокуроры защищены от гражданских исков, а уголовное наказание практически не слышно. Денежный ущерб, взимаемый с прокуратуры, мог бы сдержать некоторые неправомерные действия, но Верховный суд чрезвычайно затруднил получение таких исков незаконно осужденными гражданами.

Эта безумная ситуация долго не могла найти решения. Было бы разумно, если бы федеральное правительство вмешалось и проследило за некоторыми из наихудших участников, повысив вероятность обнаружения неправомерных действий до того, как они разрушят жизни людей.

Министерство юстиции уже уполномочено на это федеральным законом 1994 года, запрещающим любую «модель или практику поведения сотрудников правоохранительных органов», которые лишают человека законных или конституционных прав.

Управление использовало эти полномочия для наблюдения за полицейскими управлениями в Лос-Анджелесе, Новом Орлеане, Детройте и Сиэтле, а также в других муниципалитетах, которые имеют историю жестокости, неправомерных арестов, расстрелов безоружных гражданских лиц и других незаконных или неконституционных действий.

По большей части результаты положительные. Поскольку прокуроры также являются «сотрудниками правоохранительных органов», нет причин, по которым они и их офисы должны быть защищены от федерального надзора.

В ЭТОМ ЭКСКЛЮЗИВНОМ СПЕЦИАЛЬНОМ ТЕЛЕВИЗИОННОМ ТЕЛЕПРОГРАММЕ ДЛЯ ИНСАЙДЕРОВ «ПЛОХИЕ ПРОКУРОРЫ/ПЛОХИЕ ПОЛИЦЕЙСКИЕ – Что вам нужно знать» мы встречаемся с Жозефиной Таунсенд @ The Josephine Townsend Law Firm, P.S. ….. которые успешно представляли интересы Стивена Кинга и Уоррена Меррилла, когда каждого из них несправедливо обвинили в сексуальных преступлениях, которых они не совершали!!!

Последнее, с чем кто-либо хочет столкнуться, это быть ложно обвиненным в преступлении, но, к сожалению, это может случиться. Свидетель или потерпевший могут опознать не того человека, обстоятельства могут заставить полицию думать, что невиновный подозреваемый совершил преступление, а невиновный человек может даже быть официально обвинен в преступлении, которого он не совершал.

Жозефина — бывший прокурор Ванкувера, Вашингтона, полицейский штата Нью-Йорк в отставке, а также опытный судебный адвокат…. . И она видела и знает обе стороны закона и обсудит:

Какие юридические возможности у вас есть после того, как вас обвинили, привлекли к ответственности, а затем оправдали за преступление, которого вы не совершали?
Что делать, если вас ложно обвинят? Чего не делать!
Итак, допустим, вас обвиняют. Чем вы занимаетесь и что не менее важно…. Что вы НЕ делаете?
Как вы защищаете себя и свою семью?

Помните… Неважно, ложны ли обвинения. Полицейские и прокуроры постоянно лгут. А плохим полицейским и плохим прокурорам все равно, невиновны вы или виновны; они уже решили, что ты виновен, и им плевать на правду.

Итак… Не думайте, что люди в системе будут честными!

Американцам нравится верить, что это страна, где царит справедливость и справедливость. Это чепуха, но большинство людей не осознают, насколько все плохо, пока их не обвинят в том, чего они не делали.

В настоящее время в стране ежегодно регистрируются сотни тысяч законно зарегистрированных и законно преследуемых дел о сексуальных преступлениях. И, без сомнения, слышать об этих случаях невероятно грустно.

Этот инсайдерский эксклюзивный телевизионный выпуск не предназначен для того, чтобы отнять у всех тех жертв, которые получили правосудие в результате судебного преследования сексуальных преступников, в отношении которых было доказано совершение преступлений на сексуальной почве.

Скорее, этот выпуск Network TV Special предназначен для тех случаев, когда обвинения на сексуальной почве не являются подлинными и выдвигаются по невежественным, гнусным и/или недобросовестным причинам. Как всем известно, ложные обвинения могут разрушить жизнь, и именно поэтому был подготовлен и показан этот выпуск Network TV Special!

Так чем же так ужасно ложное обвинение? Чаще всего, когда кто-то слышит, что кто-то, кого он знает или видит в новостях, обвиняется в сексуальном преступлении… тот человек почти в той же мысли сразу предполагает, что человек виновен.

В конце концов, кого обвиняют в сексуальном преступлении, которого он не совершал, верно?

К сожалению, многие люди становятся жертвами ложных обвинений.

Но зачем кому-то ложно обвинять кого-то в сексуальном преступлении, верно?

Будь то мстительные мотивы, забывчивость, опьянение и/или оправдание, вы удивитесь, как часто это происходит. Вот почему часто говорят, что преступления на сексуальной почве легко возбудить, легко обвинить, с ними одинаково трудно бороться и защищать, но, тем не менее, они имеют пожизненные последствия. Герцог Лакросс является неудачным примером этого.

Этими ложно обвиненными жертвами однажды могли быть вы или я….И если вам так не повезло… вы быстро обнаружите, что Правосудие в Америке – это выигранная с большим трудом битва, в которой очень мало полицейских департаментов, правоохранительных органов, прокуроров и Тюремные чиновники…. «Поступай правильно»… когда они не правы… .. и тебе нужен опытный и увлеченный судебный адвокат, такой как Жозефина Таунсенд, которая успешно боролась в этих битвах, чтобы добиться для своих клиентов справедливости, которой они заслуживают.

Жозефина заслужила высочайшее уважение как граждан, так и юристов…. как один из лучших адвокатов по уголовным делам и судебным разбирательствам по гражданским правам в Ванкувере, Вашингтоне… и по всей стране. Она видела, как многие невинные и трудолюбивые люди стали ЖЕРТВАМИ ложных обвинений, ложных арестов и ложных заключений.

И ИЗ-ЗА ЭТОГО…..Она вынуждена бороться за людей, которые пострадали от умышленных или небрежных действий других. Она заработала солидную репутацию по всей стране, последовательно выигрывая дела, в которых отказывались другие юридические фирмы. А ее потрясающие навыки работы в зале суда и успешное попадание в заголовки газет продолжают приносить ее клиентам результаты, в которых они нуждаются… И результаты, которых они заслуживают.

Вы можете связаться с Джози Таунсенд по адресу http://www.jctownsend.com/ (360) 694-7601

Абсолютная неприкосновенность прокуроров

Узнайте о последствиях абсолютного иммунитета для прокуроров.

История и предыстория

В 1976 году Верховный суд постановил, что прокуроры обладают абсолютной неприкосновенностью и, следовательно, не могут быть привлечены к ответственности за неправомерные действия, связанные с их защитой интересов в зале суда. Имблер против Пахтмана, 424 США 409(1976). Суд выразил обеспокоенность тем, что, если прокуроры могут быть привлечены к ответственности за принимаемые ими решения, они могут начать сомневаться в себе: «[Лучше] оставить безнаказанными ошибки, совершенные нечестными офицерами, чем подвергнуть тех, кто пытается выполнить свой долг, постоянный страх возмездия». Идентификатор. на 428. Это означает, что прокуроры не могут быть привлечены к ответственности за травмы, причиненные их собственными неправомерными действиями, например, принуждение свидетелей лгать, сокрытие доказательств невиновности или фабрикация доказательств вины, даже если они намеренно нарушили конституционные права человека или вызвали неправомерное осуждение.

Эта абсолютная защита прокуроров была создана оптом судьями; он не фигурирует в Конституции или в любом законе, принятом Конгрессом. Фактически, раздел 1983 года (Закон о гражданских правах) прямо говорит, что «каждое лицо», нарушающее права другого, «несет ответственность перед пострадавшей стороной». 42 U.S.C.§ 1983. Но суды зачитали специальное исключение для прокуроров. Другими словами, судьи (все они юристы, а многие из них – бывшие прокуроры) решили, что прокуроры должны иметь полный иммунитет от исков, независимо от того, насколько преднамеренно неправомерны их действия. Для сравнения, квалифицированный иммунитет для полицейских защищает офицера только в том случае, если его поведение не было явно неправомерным.

Вот неполный список видов неправомерных действий, от которых прокуроры имеют право на абсолютную неприкосновенность, поскольку эти действия якобы связаны с их ролью в судебном процессе:

Фальсификация доказательств
Принуждение свидетелей свидетельские показания
Сокрытие оправдательных доказательств и/или доказательств невиновности
Представление доказательств, заведомо незаконно изъятых в суде преступление)

Абсолютный иммунитет для прокуроров особенно опасен, поскольку действующая система уже стимулирует прокуроров добиваться осуждения любой ценой, а продвижение по службе, переизбрание и повышение на более высокую должность часто зависят от получения как можно большего количества приговоров. Прокуроры обладают огромной властью: они принимают решения по обвинениям, сделкам о признании вины, даже когда добиваться смертной казни, но, учитывая абсолютный иммунитет, они более защищены от ответственности и ответственности, чем даже полицейские. Мы должны хотеть, чтобы прокуроры дважды подумали о совершении противоправных действий для вынесения обвинительного приговора, но из-за абсолютного иммунитета закон не препятствует чрезмерно усердным прокурорам переходить черту. Теоретически прокуроры могут быть привлечены к ответственности другими способами (например, посредством дисциплинарных мер со стороны коллегии адвокатов), но этого почти никогда не происходит. Действительно, исследование, проведенное в рамках проекта «Невиновность» 75 реабилитаций ДНК, в ходе которых обвиняемые были признаны бесспорно невиновными, показало, что неправомерные действия прокуроров способствовали почти половине этих неправомерных осуждений, однако ни один из этих прокуроров не подвергся серьезным профессиональным санкциям.

Не только отдельные прокуроры пользуются абсолютным иммунитетом, но и Верховный суд в деле Connick v. Thompson, 563 U.S. 51 (2011 г.), постановил, что против офиса окружного прокурора не может быть предъявлен иск за то, что он не обучил прокуроров их обязанности раскрывать оправдательные доказательства ( как доказательство невиновности). Истец Джон Томпсон провел 18 лет неправомерно в заключении, 14 из которых были приговорены к смертной казни, хотя у прокуратуры был отчет, показывающий, что группа крови истинного преступника не соответствовала группе крови Томпсона. После того, как он был реабилитирован, Томпсон возбудил гражданский иск против окружной прокуратуры округа Орлеан, чтобы потребовать возмещения ущерба за 18 лет, которые он незаконно провел в заключении. Присяжные пришли к выводу, что офис окружного прокурора не смог должным образом обучить своих прокуроров их конституционной обязанности раскрывать доказательства, и присудили Томпсону 14 миллионов долларов. Но Верховный суд отменил это решение и устранил еще один способ привлечения прокуроров к ответственности. Примечательно, что один из прокуроров по делу Томпсона был ответственен за то, что отправил пятерых других мужчин в камеру смертников — из этих шести мужчин обвинительные приговоры пяти были отменены из-за неправомерных действий прокурора. Но никто не может подать в суд на этого прокурора лично или на его ведомство.

Примеры защищенных неправомерных действий прокуроров

Бернард против графства Саффолк , 356 F.3d 495 (2-й округ 2004 г.): преследовать городских чиновников независимо от того, было ли уголовное преследование возбуждено исключительно по незаконным политическим мотивам. Суд постановил, что «[о]конечно, преследование в связи с расовой ненавистью или предвзятостью, осуществляемое без достаточных оснований, является предосудительным, но такие мотивы не обязательно лишают поведение защиты абсолютного иммунитета… [R]независимо от политических мотивов подсудимых. , абсолютный иммунитет защищает их от иска в соответствии с § 1983». Идент. at 504. Kulwicki v. Dawson , 969 F.2d 1454 (3d Cir. 1992) — аналогичное дело; там прокурор возбудил дело против своего бывшего политического соперника по личным мотивам, но был защищен от иска абсолютным иммунитетом.
Двоюродный брат против Смолл , 325 F.3d 627 (5-й округ 2003 г.): в этом деле об убийстве прокурор намеренно скрыл доказательства того, что главный свидетель изначально сказал полиции, что она ничего не видела и не была носила свои контактные линзы в ночь убийства и поэтому могла различать только узоры и формы, но не лица (полностью опровергая ее более позднюю идентификацию Шарифа Кузена). Кузен также утверждал, что прокурор вынудил другого свидетеля ложно обвинить его. Кузен провел более года в камере смертников, прежде чем его приговор был отменен за неправомерные действия прокурора. Когда он попытался предъявить прокурору иск о возмещении ущерба, суд отклонил его дело на основании абсолютного иммунитета: «Необходимость энергичного и бесстрашного исполнения прокурорского долга оправдывает его прискорбную, но необходимую цену, а именно то, что он может иногда запирать дверь здания суда для потенциально достойные требования». Кузен , 325 F.3d . на 636; См. также См. Государство против Кузена , 710 So. 2d 1065 (La. 1998) (отмена осуждения Кузена на основании неправомерных действий прокурора).
Дело Марка Содерстона : Содерстон был признан виновным в убийстве в округе Туларе, штат Калифорния, в 1986 году. DDA по его делу, Фил Клайн, намеренно утаил крайне оправдательную аудиозапись допроса свидетеля. Запись была настолько оправдательной, что судья, прослушавший ее спустя десятилетия (после того, как она была раскрыта), написал, что «невиновный человек может быть осужден». К сожалению, мистер Содерстон уже скончался в тюрьме. Клайн был не только полностью защищен от иска за то, что не передал пленку, но даже никогда не подвергался дисциплинарному взысканию и был избран окружным прокурором в 1919 году.92. Он выиграл переизбрание даже после решения суда. Другой прокурор по делу Содерстона стал судьей. См. Рэдкли Балко, Джерри Браун накладывает вето
Законопроект направлен на привлечение прокуроров к большей ответственности , Washington Post (1 октября 2014 г. ) (https://www.washingtonpost.com/news/the-watch/ wp/2014/10/01/jerry-brown-vetoes-bill-aimed-at-hold-prosecutors-more-accountable/).
Дори против Райана , 25 F.3d 81 (2d округ 1994): в данном случае прокурор умышленно вступил в сговор с сотрудником полиции, чтобы заставить ключевого свидетеля дать ложные показания против подсудимого. По словам вынужденного свидетеля, на него оказывал давление прокурор , а не милиционер. Но поскольку прокурор был защищен абсолютным иммунитетом, суд отклонил все претензии к нему, а иск мог быть возбужден против сотрудника милиции (который имел право только на квалифицированный иммунитет). Суд процитировал Имблер , отмечая, что «абсолютный иммунитет защищает прокурора от ответственности по § 1983 практически за все действия, независимо от мотивации, связанные с его функцией адвоката. Это может даже включать, для целей данного дела, предполагаемый сговор с целью представления ложных доказательств в уголовном процессе». Идент. в 83.

Рекомендации

Вот несколько основных рекомендаций по привлечению прокуроров к ответственности за их неправомерные действия:

Прежде всего, федеральные законодательные органы и законодательные органы штатов должны принять законы, отменяющие абсолютный иммунитет для прокуроров, совершающих проступки, и прокуратур, имеющих системные проблемы, чтобы пострадавшие лица могли добиваться справедливости.
Во-вторых, правоохранительные органы должны привлекать прокуроров к реальной ответственности за их неправомерные действия посредством прямых и личных санкций со стороны судов и профессиональных санкций со стороны ассоциаций адвокатов, включая отзыв лицензий адвокатов прокуроров, которые нарушают свои этические обязанности.
В-третьих, прокуроры, которые скрывают оправдательные доказательства или совершают вопиющие проступки, которые приводят к неправомерным осуждениям, сами должны быть привлечены к ответственности за воспрепятствование правосудию.

Другие важные шаги включают создание наблюдательных советов в прокуратуре для контроля, осуждения и сообщения о неправомерных действиях, а также упразднение выборных прокурорских должностей.

Ресурсы и цитаты

Кларк Нейли, Являются ли непропорционально большое количество федеральных судей бывшими защитниками правительства? , Институт Катона (18 сентября 2019 г.), https://www.cato.org/publications/studies/are-disproportionate-number-federal-judges-former-government-advocates#procedure-findings.
Эндрю Мануэль Креспо, Возвращение в перспективу: рассмотрение конституционных уголовных дел в Верховном суде США , Миннесота, ред. 100, вып. 5 1985, 1992 (2016), http://www.minnesotalawreview.org/wp-content/uploads/2016/06/Crespo_Online1.pdf.
Дело Верховного суда Brady v. Maryland , 373 U.S. 83 (1963)
Radley Balko, Неприкасаемые: неподобающее поведение прокуроров Америки и система, которая их защищает , Huffington Post (1 августа 2013 г. ), https://www. huffpost.com/entry/prosecutorial-misconduct-new-orleans-louisiana_n_3529891
Проект невиновности Новый Орлеан, Перегруженные прокуроры = беглый процесс , https://ip-no.org/what-we-do/advocate-for- смена/перегруженные-учреждения/прокуроры/
Джон Томпсон, Обвинение отдыхает, но я не могу , NY Times (9 апреля 2011 г.), https://www.nytimes.com/2011/04/10/opinion/10thompson.html другие СМИ:
- Абсолютный иммунитет прокуроров объясняется за 53 секунды
Почему прокуроров не наказывают? | В темноте

Прокуроры следят за соблюдением закона, но они не выше его. Или, по крайней мере, они не должны быть. В постановлении 1935 года по делу Berger v. United States Верховный суд США дал широкое определение того, как должен вести себя прокурор:

«Он может вести судебное преследование серьезно и энергично — действительно, он должен это делать. … Его обязанностью является воздержание от ненадлежащих методов, рассчитанных на вынесение неправомерного осуждения, в такой же степени, как и использование всех законных средств для вынесения справедливого приговора».

Но когда прокуроры наносят нечестные удары — а мы знаем, что они это делают — они редко сталкиваются с какими-либо последствиями. Это верно даже для задокументированных нарушений, которые имеют место в зале суда, и для рецидивистов.

В отчете Центра общественной честности за 2003 год было выявлено 2012 дел в Соединенных Штатах с 1970 года, когда судья отменил обвинительный приговор, смягчил приговор или снял обвинения, по крайней мере частично, из-за неправомерных действий прокурора. Следствие установило, что только 44 случая неправомерных действий привели к какому-либо дисциплинарному пересмотру прокурора.

В ТЕМНОТЕ Обновление S2: Назад к Вайноне

Кроме того, похоже, что лишь немногие штаты отдельно документируют жалобы на прокуратуру. Отчеты APM разослали анкету в агентства адвокатской дисциплины во всех 50 штатах. Из 15 ответивших штатов только три отслеживали количество прокуроров, в отношении которых были поданы жалобы или проведены расследования.

В прошлом году в штате Миссисипи было подано 516 жалоб в адвокатуру на адвокатов, большинство из которых работают в одиночку или вдвоем, занимаясь повседневными судебными разбирательствами — разводами, имуществом, телесными повреждениями, защитой по уголовным делам. Подавляющее большинство жалоб было подано собственными клиентами адвокатов, которые заявили, что на их звонки не ответили, их дела застопорились или их деньги были украдены.

Коллегия адвокатов штата Миссисипи отдельно не отслеживает жалобы, поданные против прокуроров, но главный юрисконсульт ассоциации Адам Килгор заявил, что ни одна из 516 жалоб, поданных в прошлом году, не привела к наказанию прокурора.

Почему прокуроры не несут ответственности за неправомерные действия?

Большинство окружных прокуроров избираются, поэтому теоретически общественность может привлечь их к ответственности на выборах. Но на практике они почти никогда не теряют своих мест, а в Миссисипи, как и во многих других штатах, их нельзя отозвать на референдуме избирателей. Исследование, проведенное Университетом Уэйк Форест в 2009 году в 10 штатах, показало, что 85 процентов действующих окружных прокуроров баллотировались без сопротивления, а в нескольких гонках, которые оспаривались, действующие лица побеждали почти в 70 процентах случаев. За 26 лет работы Дуга Эванса в качестве окружного прокурора Пятого окружного суда штата Миссисипи он столкнулся только с одним претендентом.
Хайме Чисмар для отчетов APM
Прокурорам также предоставляется уникальная правовая защита. У них есть иммунитет от гражданской ответственности — вы не можете подать на них в суд — и почти неслыханно, чтобы прокурор столкнулся с уголовным наказанием за то, что он или она сделали в суде, например, заведомо привлекая лжесвидетеля к трибуне или утаивая доказательства, которые указывают против от вины подсудимого.

Они должны следовать тому же профессиональному кодексу поведения, что и другие юристы, а если они этого не делают, то в дело вступает коллегия адвокатов или комитет по этике, которым может быть объявлен выговор, отстранение от должности или лишение адвокатской лицензии. Но дисциплинарный кодекс расплывчат. В целом он требует, чтобы адвокаты практиковали компетентно, этично и законно.

«В некоторых случаях правило адвокатской дисциплины слабее, чем конституционный стандарт, что кажется невероятным, если подумать», — сказал Дэвид Лебовиц, юрист по гражданским правам, соавтор исследования Йельского юридического журнала 2011 года, посвященного прокурорскому надзору. подотчетность. «На самом деле никогда не должно быть ситуации, когда правила профессионального поведения позволяют прокурорам нарушать конституцию».

Как и Центр общественной честности, Лебовиц обнаружил, что число прокуроров, привлеченных к дисциплинарной ответственности, намного меньше, чем количество обвинительных приговоров, отмененных за неправомерные действия прокуроров.

“Есть такое мнение, что отмена обвинительного приговора, отмена или отмена обвинительного приговора – это достаточное наказание”, – сказал Лебовиц. «Что это само по себе является достаточным сдерживающим фактором».

В случае с Кертисом Флауэрсом, которого признали виновным в убийстве четырех человек в магазине Tardy Furniture в 1996 году, этого было недостаточно. не в качестве доказательства. Тем не менее, когда Эванс судил Флауэрса в третий раз, высокий суд установил, что он снова совершил проступок. Отменяя третий обвинительный приговор Флауэрсу, судьи постановили, что обвинение нанесло удар потенциальным присяжным на основании их расы — так называемое нарушение Бэтсона, названное в честь 1986 Постановление Верховного суда США, запрещающее эту практику. В своем постановлении судьи Верховного суда штата написали, что дело Флауэрса «представляет нам настолько веские доказательства расовой дискриминации, которые мы когда-либо видели в контексте дела Бэтсона».
Здание Верховного суда штата Миссисипи в Джексоне. Рохелио В. Солис | АП
Несмотря на эти постановления, Эванс еще трижды привлекал Флауэрса к уголовной ответственности. Он никогда не подвергался публичному наказанию со стороны Коллегии адвокатов Миссисипи.

Килгор из Коллегии адвокатов штата Миссисипи заявил, что адвокат, уличенный в преднамеренной и неконституционной расовой дискриминации при отборе присяжных — нарушение Бэтсона — не обязательно столкнется с какой-либо формой профессиональной дисциплины.

«В этой линии нет автоматического пускового механизма. Я думаю, что единственные автоматические пусковые механизмы, вероятно, существовали бы в случае осуждения адвоката за уголовное преступление», — сказал Килгор. «Я бы посмотрел на это и посмотрел на правила профессионального поведения и посмотрел, есть ли возможные доказательства нарушения этики».

Килгор описал работу адвокатуры, в основном, как контроль за поведением адвокатов за пределами зала суда, что часто связано с недобросовестной деловой практикой. За 14 лет работы главным юрисконсультом коллегии адвокатов он не может припомнить, чтобы видел какие-либо жалобы, поданные в связи с нарушением Бэтсона. Килгор сказал, что адвокатура обычно не вмешивается в то, что он в широком смысле назвал стратегией неудачного судебного разбирательства. «Суд имеет возможность отменить дела и вернуть дело [в апелляционном порядке] или отменить и решить его другими способами. Таким образом, такие проблемы, как [Батсон], вероятно, вернутся к суду», — сказал он.

Адвокатура Миссисипи не одинока в своем подходе к нарушениям Бэтсона. Ни одно из 15 дисциплинарных учреждений, ответивших на опрос APM Reports, не имело никаких записей о нарушении Бэтсона, повлекшем за собой жалобу в коллегию адвокатов. Средством правовой защиты должна быть апелляционная инстанция, отменяющая обвинительный приговор.

СВЯЗАННЫЕ Что теперь происходит с делом Кертиса Флауэрса?

Но даже снятие обвинительного приговора не гарантируется в случаях, когда обнаруживается неправомерное поведение прокурора. Проступок должен быть настолько вопиющим, чтобы повлиять на исход судебного разбирательства.

“Большинство этих дел, связанных с неправомерными действиями, не отменяется, потому что доказательства вины веские. И если это ваш тест – сильны ли доказательства вины, чтобы прокурор мог делать все, что захочет, – вы бросаете конституцию в окно», — сказал Томас Салливан, бывший прокурор США в Иллинойсе и соавтор исследования 2015 года о нарушениях прокурорской дисциплины.

Проступки в случаях, когда подсудимый явно виновен, обычно рассматриваются в юридическом сообществе как «безобидные ошибки». Но они могут быть не такими безобидными.

«Безобидные случаи ошибок превращаются в инкубаторы для неправомерных действий», — сказал Морис Поссли, бывший репортер-расследователь из Chicago Tribune, который сейчас работает исследователем права в Мичиганском университете и был соавтором исследования с Салливаном. «Пока существует большая вероятность того, что то, что вы делаете, будет считаться безобидной ошибкой, никаких последствий не будет».
Кертис Флауэрс на третьем судебном процессе в Вайноне, штат Миссисипи, 6 февраля 2004 года. Дейл Герстенслагер | АП
Что должно быть по-другому?

Салливан сказал, что многие люди могут отметить неправомерные действия прокурора — помощники прокурора, адвокаты защиты, судьи нижестоящих судов и судьи апелляционных судов — в основном все, кто находится в зале суда или рассматривает дело. В соответствии с профессиональным кодексом поведения, все они обязаны сообщать о сомнениях по поводу «честности, благонадежности или пригодности» другого юриста, и они легко могут это сделать.

Но часто существуют серьезные препятствия для подачи жалоб на окружного прокурора. Судьи и адвокаты не могут сообщать о них из страха возмездия. Для адвокатов по уголовным делам противодействие местному прокурору может привести к худшим последствиям для их клиентов.

“Есть несколько мест, где должны сработать растяжки”, – сказал Салливан. «Есть целый ряд организаций и людей, которые не выполняют свою работу, чтобы привлечь этих людей к ответственности».

Поскольку адвокаты обычно не подают жалобы, в основном это делают их возмущенные клиенты. А поскольку у прокуратуры нет клиентов в традиционном понимании — они представляют «народ», — эта поддержка не работает.

Для неспециалиста процесс подачи жалобы в адвокатуру также может быть запутанным. В штате Миссисипи ассоциация адвокатов не размещает форму жалобы в Интернете. Его необходимо запросить по телефону или электронной почте. Из жалоб, поданных в прошлом году, 83% были отклонены без проведения расследования.

Жалобы в адвокатуре, которые не приводят к дисциплинарным взысканиям, хранятся в тайне и уничтожаются через 18 месяцев. Жалобы, которые приводят к более серьезным дисциплинарным взысканиям — частному выговору, публичному выговору, отстранению от должности или лишению адвокатской лицензии, — публикуются только в Mississippi Lawyer, отраслевом журнале с небольшим тиражом, не имеющем веб-сайта. Частные выговоры упоминаются без имени причастного к ним адвоката. Адвокатура Миссисипи не ведет онлайн-базу данных с возможностью поиска.

«Это очень ориентированный на юристов подход к юридической дисциплине», — сказал профессор права Коннектикутского университета Лесли Левин, которая исследовала секретность в юридической дисциплине. «Общественность должна иметь возможность выяснить, был ли кто-то подвергнут общественному наказанию, без необходимости выяснять, как связаться с нужными властями».

Предыдущие выпуски Mississippi Lawyer показывают, что за последние семь лет 37 из примерно 11 000 адвокатов штата были уволены или «безвозвратно ушли в отставку», 25 были отстранены от должности, 33 получили публичный выговор, а 41 получил выговор в частном порядке.

За это время только два прокурора были привлечены к ответственности — городской прокурор, который пропустил девять важных сроков подачи документов, и помощник окружного прокурора, который брал деньги с подсудимых по уголовным делам в обмен на особое обращение.

По словам Левина, секретность подрывает справедливость и эффективность дисциплины. Больше открытости в слушаниях и санкциях предотвратят плохое поведение других юристов и восстановят доверие общества к системе. Имея так мало доступной информации о том, кто и какие нарушения правил совершил, часто невозможно узнать, какие адвокаты являются рецидивистами, заслуживающими более пристального внимания.

«Если невозможно узнать, что с адвокатом могут быть проблемы, этот адвокат может продолжать представлять интересы людей и делать плохие вещи», — сказал Левин.

Если этот адвокат прокурор, то эти плохие вещи могут включать неправомерное отправление людей в тюрьму. И избиратели могут быть не мудрее.

Кертис Гилберт написал репортаж для этой истории.

Паркер Йеско [email protected] @parkeryesko

Второй сезон подкаста «В темноте» посвящен делу Кертиса Флауэрса, которого шесть раз судили за одно и то же преступление. Учить больше.

Иск о возмещении ущерба: Злоумышленное преследование по уголовному делу

Прокуроры, возбуждающие уголовные дела без надлежащих оснований, могут быть привлечены к ответственности за это и не могут быть защищены прокурорским иммунитетом, если действия прокуроров были достаточно вопиющими.

Лорен Болдуин, соавтор

Злоумышленное преследование относится к уголовному или гражданскому делу, которое возбуждено без надлежащих оснований и с ненадлежащей целью, такой как преследование ответчика, подрыв репутации другого лица или сознательное возложение вины на кто-то другой, кроме настоящего правонарушителя. Если прокурор подаст такое дело и обвинения будут сняты, ответчик может подать иск о злонамеренном преследовании и потребовать возмещения финансового ущерба. Закон, допускающий злонамеренное судебное преследование, направлен на предотвращение и устранение злоупотреблений в судебном процессе.

Пример злонамеренного преследования по уголовному делу

Окружной прокурор баллотируется на пост мэра и проигрывает выборы. Он считает, что большую роль в саботаже его кампании сыграл местный бизнесмен, занимающийся политикой. Прокурор становится одержим идеей, что бизнесмен заставил его проиграть выборы. Когда возникают вопросы о том, что бизнесмен смешивает бизнес и политику, прокурор не упускает случая обвинить этого человека в попытке подкупа государственных чиновников. Прокурор берет на себя ведущую роль в деле, и в конечном итоге адвокаты этого человека могут разоблачить тот факт, что не было никаких доказательств в поддержку обвинений и что дело было ничем иным, как вендеттой. Обвинения снимаются, но только после нескольких месяцев расследования и многочисленных слушаний в суде по уголовным делам. Бизнесмен платит своим адвокатам тысячи долларов, и его бизнес теряет деньги.

Бизнесмен может подать иск о злонамеренном преследовании прокурора. Бизнесмен может заявить, что прокурор злоупотреблял процессуальными действиями и превышал свои полномочия прокурора. Бизнесмен может потребовать возмещения ущерба, причиненного ему в результате уголовного дела, например, несколько дней содержания под стражей, расходы на защиту от обвинений, потерю бизнеса из-за пропущенной работы, ущерб репутации в сообщество.

Доказывание злонамеренного судебного преследования

Бизнесмен должен доказать четыре элемента, чтобы выиграть дело о злонамеренном преследовании:
- первоначальное дело (включая уголовные обвинения) было решено в пользу бизнесмена
- прокурор принимал активное участие в первоначальном деле
- у прокурора не было достаточных оснований для предъявления обвинения, и
- прокурор возбудил или вел первоначальное дело в ненадлежащих целях.
Решение в пользу ответчика

Бизнесмен должен доказать, что уголовное дело закончилось в его пользу. Он может доказать этот элемент злонамеренного судебного преследования, если докажет, что судья отклонил обвинения. В случае уголовного дела, возбужденного на основании информации, если судья или присяжные признали бизнесмена невиновным, ему было бы сложнее доказать злонамеренное преследование, поскольку суд должен был найти веские причины, прежде чем дело могло быть передано в суд. Если бы бизнесмен согласился на сделку о признании вины и признал себя виновным по меньшему обвинению, победа в злонамеренном судебном преследовании была бы маловероятной.

Активное участие

Лицо, подающее заявление о злонамеренном преследовании, должно иметь возможность доказать, что прокурор, указанный в иске, принимал активное участие в уголовном деле. Бизнесмен может показать, что прокурор предъявил обвинение, вел дело и руководил работой других адвокатов, работающих по делу, — он может удовлетворить элемент «активного участия». Если бы прокурор только подписал документы помощника прокурора, а помощник прокурора руководил и вел дело без участия ведущего прокурора, бизнесмен не смог бы доказать этот элемент дела.

Вероятная причина

Чтобы предъявить обвинение гражданину и возбудить уголовное дело, прокурор должен иметь достаточно доказательств, чтобы установить вероятные основания полагать, что подсудимый совершил преступление. У прокурора есть вероятное основание, если имеется достаточно доказательств, подтверждающих разумное подозрение в том, что подсудимый совершил преступление или что подсудимый скорее всего совершил преступление, чем не совершил его. В начале уголовного судопроизводства прокурору не нужно иметь достаточно доказательств, чтобы полностью или вне разумного сомнения доказать преступление, но прокурор должен обоснованно полагать, что подсудимый виновен.

Если бизнесмен в примере может показать, что у прокурора не было доказательств, он сфабриковал доказательства или вел дело на основании очень слабых доказательств без проведения разумного расследования, он может установить, что у прокурора не было достаточных оснований.

Неправомерные цели

Чтобы доказать ненадлежащие цели, лицо, подающее иск о злонамеренном преследовании, должно доказать, что прокурор не просто совершил ошибку или получил недостоверную информацию, и разумно полагался на эту информацию. В приведенном выше примере бизнесмен должен доказать, что прокурор возбудил уголовное дело из-за своего гнева или с целью выдвинуть ложные обвинения, запугать бизнесмена или нанести ущерб его репутации. Без прямых доказательств умысла бизнесмен может утверждать, что решение о возбуждении дела без достаточных оснований доказывает неправомерность намерения (возможно, бизнесмен может доказать, что прокурор знал или должен был знать о недостаточности доказательств).

Неприкосновенность прокурора

Одной из самых больших проблем в делах о злонамеренном преследовании на основании возбуждения уголовного дела является неприкосновенность прокурора. Законы штата и федеральные законы предоставляют прокурорам и другим сотрудникам правоохранительных органов иммунитет от ответственности за злонамеренное судебное преследование.