Химик криминалист где учиться: Ваши запросы похожи на автоматические. Подтвердите, что вы человек

Содержание

Здравствуйте, хочу учиться на криминалиста. Но ухожу из школы после 9, какую специальность выбрать в колледже? Какие колледжи посоветуйте?

Выбор профессии

О сообществе

Выбор профессии

Выбор актуальной и востребованной профессии

«Написал программу, которая определяла, где на фото вещдок».

Как криминалист стал .NET разработчиком

2,5 года назад химик и криминалист Павел Антонов ушёл с госслужбы, чтобы сделать карьеру в ИТ. dev.by .NET-разработчик Wimix рассказал о том, почему не поехал в Островец, хотя учился по специальности ядерная энергетика, и как сменил костюм-тройку на «айтишный».

«На нашей атомной станции химик занимается подготовкой и контролем воды, с реактором не работает»

Мне всегда нравились естественные науки — химия, физика, биология, математика. Когда пришло время выбирать специальность после школы — пошёл на химфак. Думал, что буду создавать лекарства, исследовать новые вещества.

То есть вы себя видели фармацевтом?

Да, кем-то вроде того. А в итоге моя специализация была связана с ядерной энергетикой и атомной промышленностью. Нашу группу целенаправленно готовили к работе на атомной станции.

Есть свои причины, почему не все мы сейчас в Островце: по правилам МАГАТЭ, количество квалифицированных кадров в сфере ядерной энергетики должно в 3 раза превышать число специалистов, которые уже работают на подобных проектах — то есть должен быть резерв.

А что же делать тем ребятам «из резерва»?

МАГАТЭ это не комментирует. Да и не скажу, чтобы я прямо горел желанием ехать в Островец.

Туда было очень сложно попасть: заявок с атомной станции не было, но некоторые амбициозные ребята пробивали эту тему, ездили в Островец — себя показать. И пару человек с курса взяли.

Ещё пару человек попали туда уже после того, как отработали распределение на ТЭЦ. Но насколько я знаю, атомная станция ещё не функционирует — там идёт обучение персонала, ведутся подготовительные работы.

Если вы «не горели желанием» работать на станции, почему тогда выбрали ядерную энергетику?

Ну это интересно! Нет, если бы родина сказала: «Надо!» — я бы, конечно, поехал, не отпирался бы. Но сам инициативу не проявлял.

Понимаете, сама тема-то интересная, но проблема в том, что непосредственно на нашей атомной станции химик может заниматься только подготовкой воды, её контролем, а непосредственно с реактором не работает.

Вы это понимали в самом начале?

Нет, я всё это узнал позже. А тогда — мне было 17 лет… У нас было очень много стажировок в России, Украине по программам ядерной подготовки, там до нас всё донесли подробно — и да, картина прояснилась.

Я не расстраивался. Мне было просто интересно учиться — у нас было много практики непосредственно в тех лабораториях, которые обслуживают ядерные комплексы. Россия в этом плане «кладезь», потому что там есть полный топливно-ядерный цикл — там добывают руду, обогащают её, делают из неё урановые таблетки, а потом полностью утилизируют высокоактивное отработанное топливо, которое образуется в итоге цикла использования.

А у нас в Беларуси просто станция: это значит, что топливо будут просто привозить, и потом увозить — такая вот тема.

С однокурсниками, которые уехали в Островец, вы потом встречались, расспрашивали о работе?

Встречался: у них идёт интенсивная подготовка — там ведь много специалистов из России и других стран. Но я думаю, у моих сокурсников тоже есть что-то вроде NDA, и они тоже не могут всё рассказывать: в любой стране мира ядерная промышленность — это закрытая тема. Я не хочу их провоцировать, и особо не расспрашиваю.

«Исследовал продукты выстрела, которые остаются на теле и одежде жертвы»

Как вы стали криминалистом?

У меня был выбор — идти либо в криминалисты, либо во что-то, связанное с разработкой лекарств. Но был огромный риск, что в таком случае каждый мой день будет как одна большая лабораторная: фармацевтические предприятия выпускают одни и те же препараты годами, десятилетиями, а новые запускают очень редко — и поэтому я понимал, что скорее всего мне придётся день за днём анализировать одни и те же препараты.

Такая перспектива отпугивала. А в комитете судебных экспертиз мне нравилось — я ходил туда на стажировку, мне давали какие-то несложные задания: определить состав сплава, найти следы выстрела на одежде. Понятно, что конкурс тоже был достаточно большой. Все кандидаты проходили и стажировку, и отбор.

Что, кроме знаний, необходимо криминалисту: специфические черты характера, склад ума — всё это рассматривалось?

Да, вы знаете, в комитете очень хорошо поставлены бизнес-процессы, как это модно говорить: мне нужно было взять характеристики со школы и из университета, к моим родителям и соседям приходил участковый, спрашивал про меня. Понятно, что проверили базы административных и уголовных правонарушений.

Полиграф не проходили?

Нет.

Софт скилы оценивались?

Да, конечно! Я думаю, в любой серьёзной государственной организации есть такая проверка.

Вас не отпугивало, что-то, с чем вы будете работать, так или иначе с трагедией, несчастьем?

Моя работа — в основном в лаборатории. Да, документ, прилагающийся к вещественным доказательствам описывает произошедшее — а воображение дорисовывает картину. Но спустя какое-то время ты начинаешь ко всему относится профессионально: отсекаешь эмоциональную составляющую — и просто стараешься извлечь максимум объективной информации из того, что у тебя есть.

Как скоро вы обросли «бронёй»?

Наверное, года через 1,5-2. Первое время я старался больше концентрироваться на технических моментах — на приборах, на методах экспертной работы. Я занимался всем, что связано с металлами, — например, исследовал продукты выстрела, то есть мельчайшие частицы, которые остаются на руках стрелявшего, на теле и одежде жертвы. По ним можно даже определить, из какого вида оружия стреляли, какие виды боеприпасов использовались.

Кроме металлов чем-нибудь ещё занимались?

Обычно все эксперты специализируются в чём-то одном: так эксперты по наркотическим веществам знают всё о наркотиках, а о металлах — очень немного.

Думаю, если бы я там остался, — была бы ещё какая-нибудь специализация, это приветствуется. Но многие эксперты являются чуть ли не «штучными экземплярами».

Были ли у вас улики, связанные с громкими, резонансными делами, о которых остальные люди узнавали из новостей?

Конечно! Но мы и сами узнавали обо всём из новостей. Мы же с опер-группой задержания не проводили. Понятно, что про такие дела я не могу рассказывать. Да и потом, когда у тебя в месяц по 30 экспертиз, ты просто физически это не можешь следить за делами: ты либо делаешь свою работу, либо выискиваешь, чем там всё закончилось.

Овертаймили?

В комитете бизнес-процессы были очень чёткими — я в принципе не могу припомнить, когда бы приходилось перерабатывать. Я приходил в 9.00, уходил — в 18.00, понятно, когда нужно было завершить какое-то исследование, мог на полчасика задержаться: ты ведь не можешь оставить работающий прибор и уйти. Иногда эксперты работают посменно, но не по 12-14 часов.

Овертаймы, как мне кажется, — это скорее болезнь ИТ: здесь много энтузиастов, которые готовы работать и работать… Но научные исследования показывают, что более 8-9 часов в день человек эффективно работать не может. Скорее всего, через год он просто выгорит. На западе «трудовой героизм» не приветствуется.

«Соседи, ребята 20-25 лет, обсуждали свой стартап — а я ужасно завидовал»

Расскажите, как вы заинтересовались ИТ.

Ещё во время работы в комитете я пытался автоматизировать все свои рабочие процессы: у каждого из нас были свои шаблоны, но они обычно заполнялись вручную — специальной CRM-системы не было. Задумок, как я слышал, было много, и даже были какие-то попытки сделать такие системы, но, видимо, из-за того что у каждого эксперта своя специфика, нельзя было всё подвести «под одну гребёнку»: та же экспертиза следов выстрела колоссально отличается экспертизы ювелирных изделий.

И вы написали свою программу?

Не программу, а небольшое приложение для Microsoft Word: там же есть Visual Basic for applications.

То есть вы умели это делать?

Да, я интересовался программированием.

Сами учились?

Да, к сожалению, ни в школе, ни позже мне эту дисциплину не преподавали. В моём аттестате напротив предмета информатика стоит «не изучал». Я стал программировать ещё в школе: у меня был учебник «Delphi для начинающих».

Почему по Delphi?

Я покупал газету «Виртуальные радости». И вот как-то в рубрике «Письма» прочёл историю о том, как какой-то парень написал на Delphi игру. Круто же! Я тоже захотел собственную игру — попросил родителей подарить мне учебник. И освоил Delphi по нему.

В общем-то ничего сверхъестественного, но какую-то основу это всё-таки заложило. Потом что-то по физике на том же Delphi пробовал сделать — написал программу, которая считала интегралы. В университете я изучал веб-разработку — PHP, а потом ещё по приколу освоил по учебникам Assembler.

Когда уже работал в комитете, взял где-то руководство по изучение Java Герберта Шилдта, читал по вечерам — и написал программу, которая определяла, где на фото вещественное доказательство, а где криминалистическая линейка, чуть-чуть отступала, и обрезала лишнее поле.

То есть к моменту, когда вы решили перешли в ИТ, вы уже владели несколькими языками программирования…

Сейчас я понимаю, что не владел — а просто баловался. Что-то мог, но даже до специалиста junior-уровня не дотягивал.

А по какой причине ушли — устали?

Нет, мне нравилось то, чем я занимался. Но, возможно, не видел карьерных перспектив.

Я не бежал от работы в комитете, скорее мне больше нравилось ИТ: я читал много статей о том, как разработчики делают совершенно неимоверные вещи — технически изящные и просто просто популярные решения. Помню, я ехал в поезде, а мои соседи, ребята 20-25 лет, обсуждали свой стартап — я ужасно завидовал их энтузиазму.

А ещё ИТ-индустрия — очень интернациональная: хочешь ты того или нет, но ты вынужден общаться с представителями других культур. За свою недолгую карьеру .NET-разработчика, я успел поработать и с датчанами, и с немцами, и с американцами — это интересно!

В общем, я пошёл на вечерние курсы переподготовки в БГУ: там читали лекции преподаватели из ФПМИ. Учился год — по вечерам, по 3-4 часа. После работы шёл на занятия.

Как вы попали в Dev Incubator?

Меня пригласил мой преподаватель Александр Мелещенко. У меня не хватало компетенций, чтобы стать даже junior-специалистом, потому что программировать — это хорошо, но всё-таки ИТ-сфера требует подготовки: нужно понимать бизнес-специфику решаемых задач, знать базы данных, а также паттерны разработки.

Александр Александрович приглашал ребят, составлял карту их компетенций, чтобы понять, чего не хватает каждому из нас, ведь компании хотят видеть перед собой специалиста, который сядет и сегодня же начнёт решать задачи. Пусть и несложные, но уже сегодня. Мало кто может позволить себе полгода доучивать, готовить человека.

Как долго вы учились в Dev Incubator, прежде чем устроились на работу в ИТ-компанию?

На самом деле я начал работать за полгода до окончания учёбы в БГУ. Инкубатор только-только начинался — можно сказать, это была «проба пера». Мы встречались по выходным — Александр Александрович приглашал на эти встречи преподавателей и специалистов с опытом в ИТ.

Помните своё первое собеседование? Александр Мелещенко рассказывал, что вас «отбраковали» по внешнему виду.

Помню: я очень волновался — понимал что и в технологиях ещё немного плаваю, и production-опыта не имею. Собеседование было открытым — нас было несколько человек: я и мои соратники по инкубатору, некоторые на тот момент заканчивали БГУИР. Конечно, на фоне других ребят я немного выделялся — и по поведению, и внешне.

Пришли в костюме-тройке?

Я не помню, хотя Александр говорит, что я выглядел, как отличник на экзамене. Наверное, это резало глаз — меня выделили. Но это нормально, по-моему, — такие доисторические страхи: когда одно племя видит другое, оно обычно испытывает враждебные чувства.

Фидбэк был такой: по технологической части проблем нет, но, парень, скорее всего, не впишется в коллектив. Я работал в госструктуре — возможно, в компании опасались, нет ли у меня профдеформации.

Александр говорит, что вы достали блокнот и записали, вплоть до того, какие кеды нужно купить…

Я отрицаю, не было блокнота — так и запишите. Мы пошли по бутикам и, как в американских фильмах, перемеряли кучу одежды в поисках нужного образа. Вы поверили? А я пошутил. Не было такого.

На самом деле Александр Александрович порекомендовал мне сменить стиль — надеть на следующее интервью «айтишный костюм». Я так и сделал. И всё сработало.

Больше никто не придирался?

Нет. Следующее интервью было в Wimiх: мне дали тестовое задание, сейчас я понимаю, что оно было не сложным, но комплексным. На втором собеседовании было код ревью, и после этого мне сделали оффер — прямо во время разговора.

Я искренне верю, что за 2,5 года в компании уже дорос до уровня middle-разработчика в .NET. Чуть больше года назад я перешёл в Salesforce-разработку.

Что-то перенесли в ИТ из предыдущей работы — например, в 18.00 заканчивать и уходить домой?

Нет, чтобы жёстко в 18.00 уходить — такого нет, а вот начинаю всегда в 9.00.

А заканчиваете почему в разное время?

Потому что вечером может быть митинг, или что-то нужно срочно доделать. Это ведь не обсуждается — надо сделать.

Овертаймить приходится?

Иногда приходится. Но никто не заставляет.

Вы же говорили, что это «не полезно для здоровья»…

Ну, одно дело знать, а другое — делать. И потом, я же перешёл в другую область, это того стоит.

Как в комитете отнеслись к вашему переходу в ИТ?

Не скажу, что восприняли с радостью — всё-таки это плохая тенденция, когда квалифицированные специалисты уходят. Я сказал, что решил твёрдо, — у меня как раз заканчивался контракт, и отработки все были выполнены.

Со многими коллегами я до сих пор общаюсь, в гости заглядываю. Все мне рады.

Вы переходили с понижением или с повышением в зарплате?

В тот момент я получал почти столько же — сейчас больше. Я не очень хорошо отношусь к людям, которые работают только ради денег. У меня деньги не стоят на первом месте — я бы перешёл в ИТ даже с потерей: профессия, ремесло — вот что мне интересно.

В беседе до интервью вы отметили, что комплексуете из-за того, что у вас нет фундаментального образования…

Да, комплексую. И пытаюсь наверстать, как-то компенсировать этот недостаток общением с опытными коллегами, трачу всё свободное время на самообразование. Я вообще не понимаю разговоров о том, что «программист не должен знать алгоритмы» — мол, «всё уже есть в библиотеках», или «зачем разработчику читать Кнута», или самое странное — «программисту не обязательно знать математику». Нужно.

А если бы была возможность всё «переиграть», вы бы пошли учиться в БГУИР?

Нет, не пошёл бы. Мне ужасно нравилось учиться на химическом факультете: очень много лабораторных, очень много поездок специальности — вспоминаю это время с удовольствием.

Domestika даёт скидку сегодня на курсы для креативных профессионалов — $9,99 за курс.

Подробности по ссылке. 3 апреля — дедлайн.

Судебная химия – Американское химическое общество

Конкуренция за работу в этой области может быть высокой. Однако, если у вас есть сильное желание изменить мир правосудия, используя науку для решения криминальных головоломок, возможно, вам стоит заняться карьерой в области криминалистики.

Типичные должностные обязанности

Судебные химики анализируют вещественные доказательства и образцы в поисках улик для раскрытия преступлений. Универсальность и терпение являются ключевыми качествами для этой работы. Судебные химики проводят часы, строго применяя аналитические методы к уликам и тщательно документируя каждый шаг. Они также должны иметь возможность четко и лаконично отвечать на возражения против своих выводов, даже в суде.

Честность — важная характеристика для судебного химика, потому что разные стороны в деле нередко пытаются повлиять на выводы судебного химика. Поскольку они часто работают с частями тела и на месте преступления, способность оставаться бесстрастным и невозмутимым имеет решающее значение.

Обычно судебные химики применяют знания из различных дисциплин, таких как химия, биология, материаловедение и генетика, для анализа улик, найденных на месте преступления или в телах подозреваемых в совершении преступлений.

Судебные химики часто не знают природу образца до его анализа. В результате они используют криминалистику, качественное исследование доказательств с помощью микроскопии и точечной проверки, а также аналитическую токсикологию, которая ищет доказательства в жидкостях организма с помощью ряда инструментальных методов от оптических методов (УФ, инфракрасная и рентгеновская спектроскопия) до разделительные анализы (газовая хроматография, ВЭЖХ и тонкослойная хроматография).

Масс-спектрометрия также часто используется, поскольку она обеспечивает самые веские доказательства в суде. Результаты их работы используются в полицейских расследованиях и судебных процессах, на которых они могут быть вызваны для дачи показаний экспертов и объяснения своих выводов присяжным.

Необходимые для работы навыки включают:

Отличная экспериментальная техника; большой опыт работы с приборами и количественным/качественным анализом
Внимание к деталям
Критическое мышление и решение проблем
Отличные навыки устной речи, даже под давлением (например, дача показаний эксперта)
Навыки письменного общения для подготовки отчетов, которые выдержат тщательную проверку

Карьерный рост

Большинство судебных химиков работают в лабораториях, связанных с федеральным, региональным или местным полицейским управлением, офисом судебно-медицинской экспертизы, лабораторией судебно-медицинской экспертизы или отделением Федерального бюро расследований (ФБР). Есть несколько частных лабораторий, которые проводят судебные экспертизы. Со временем судебный химик мог подняться в организации до директора криминалистической лаборатории.

Обучение без отрыва от работы для техников-криминалистов обычно включает:

От шести до 12 месяцев для обучения анализу ДНК
До трех лет на анализ огнестрельного оружия

Судебным химикам может потребоваться пройти квалификационный тест, прежде чем им будет разрешено заниматься делами самостоятельно. На протяжении всей своей карьеры они должны быть в курсе достижений как в сборе, так и в анализе доказательств.

Нелабораторные должности судебно-медицинских экспертов можно найти в областях криминалистики, научных кругов или администрации.

Приступая к работе

Конкуренция за работу в криминалистике жесткая. Работа для новых ученых обычно открывается только тогда, когда кто-то продвигается по службе или уходит на пенсию. Конкурентоспособные кандидаты должны иметь хороший опыт в области химии и инструментального анализа, а хорошее знание криминалистики имеет жизненно важное значение.

Требования к образованию включают:

Для работы в криминалистических лабораториях степень бакалавра в области криминалистики или естествознания, а также обширный курс по математике, химии и биологии.
Для промежуточных должностей (например, руководителей лабораторий и супервайзеров) может потребоваться степень магистра.

Для продвинутых должностей (например, заведующий лабораторией) требуется докторская степень. является предпочтительным.
Для судебно-медицинских исследований в академических учреждениях кандидат наук. требуется.

Те, кто заинтересован в работе с следами (например, со стеклом, волосами, остатками огнестрельного оружия), должны сосредоточиться на навыках работы с приборами и пройти курсы по геологии, химии почв и материаловедению.

Если вы предпочитаете судебную биологию (например, анализ ДНК), пройдите курсы микробиологии, генетики и биохимии.

Те, кто интересуется токсикологическими аспектами этой работы (например, получение и интерпретация токсикологических отчетов), должны изучать физиологию, биохимию и химию.

Судебный химик | www.explorehealthcareers.org

Средняя заработная плата 27 000 – 52 000 долларов

Высшее образование 4 – 6

Перспективы работы Отличный

Судебные химики анализируют небиологические улики, обнаруженные на месте преступления, чтобы идентифицировать неизвестные материалы и сопоставить образцы с известными веществами. Они также анализируют наркотики/контролируемые вещества, взятые с места происшествия и у людей, чтобы идентифицировать, а иногда и количественно определить эти материалы.

Работая в лаборатории, они проводят тесты на образцах, собранных следователями. Они используют различные методы, включая микроскопию, оптический анализ (например, УФ, инфракрасный, рентгеновский), газовую хроматографию и другие технологии. Они тщательно документируют свои выводы и составляют отчеты, которые используются для поддержки уголовных расследований. Судебные химики также могут свидетельствовать о своих выводах в суде.

Условия работы | Академические требования | Ресурсы

Условия работы

Судебные химики обычно работают в лабораториях, часто в качестве служащих местного, государственного или федерального правительства. Они часто стоят или сидят в течение длительного периода времени, выполняют повторяющиеся задачи и используют высокотехнологичное оборудование.

Они должны следовать строгим процедурам в отношении обработки и документирования доказательств, а также научных протоколов для обеспечения качества и надежности тестов и оборудования.

Давление со стороны сотрудников правоохранительных органов для ускорения результатов может быть сильным, поэтому судебный химик должен уметь правильно расставлять приоритеты и работать эффективно, обеспечивая при этом точность результатов.

Для дачи показаний в суде требуются сильные коммуникативные навыки, в том числе способность сохранять спокойствие перед лицом перекрестного допроса и объяснять сложные научные процедуры так, чтобы присяжные могли их понять.

Академические требования

Судебный химик обычно имеет степень бакалавра в области химии, клинической химии или другой смежной научной области. Некоторые университеты теперь предлагают степени магистра и даже доктора (Ph.D.) в области судебной химии.

Убедитесь, что выбранная вами программа аккредитована Комиссией по аккредитации образовательных программ в области криминалистики (FEPAC).

График подготовки

В старшей школе

Пройдите курсы повышения квалификации, включая химию и биологию.
Присоединяйтесь к команде дебатов, чтобы овладеть искусством публичных выступлений.
Занимайтесь спортом, чтобы научиться работать в команде.
Сделайте проект научной ярмарки, творчески использующий методы судебной химии.
Собирайте масштабные модели, чтобы отточить мелкую моторику и научиться терпению.

В колледже

Специальность по специальности химия.
Если вы поступаете на программу криминалистики, убедитесь, что программа требует не менее 24 семестровых часов химии и математики.
Пройдите факультативные курсы по охране правопорядка, уголовному правосудию и осмотру места преступления.

После колледжа

Подумайте о получении степени магистра судебной медицины. От них все чаще требуется право на работу в определенных юрисдикциях. Ищите программу, в которой особое внимание уделяется лабораторным наукам и исследованиям, с курсовыми работами на местах преступлений, вещественными доказательствами, этикой и обеспечением качества, а также взаимодействием с действующими судебно-медицинскими лабораториями.

Обязательно продолжайте свое образование на протяжении всей своей карьеры. Это будет необходимо в большинстве рабочих мест.

Resources

American Academy of Forensic Sciences
American Association for Clinical Chemistry
American Chemical Society
AOAC INTERNATIONAL
The International Association of Forensic Toxicologists
Society of Forensic Technologists

The American Academy of Forensic наук рассмотрели этот профиль.