Как стать народным политиком – Ведомости
Трамп в речах обращается к конкретным социальным группам / JIM WATSON / AFP
Последний год стал триумфальным для политиков-популистов. Уже появились работы, исследующие социально-экономические причины распространения популизма в западных либеральных демократиях. Но не менее важен в триумфе популистов используемый ими язык: он существенно отличается от «классического» политического языка.
Одна из основных характеристик выступлений антиполитиков – их прямое обращение к людям, к народу. Классический политический язык стал слишком политкорректным, выхолощенным и неживым. На его фоне популистские лозунги звучат как проявление честности и открытости.
В чем особенности популистского языка? С помощью каких риторических механизмов популисты добиваются ощущения близости и сопричастности аудитории?
Теплота и конкретность
Они любят конкретные, бытовые образы. «Классические» политики склонны к использованию абстрактных категорий типа «граждане», «класс», «социальная группа», «поколение».
Эти слова не наполнены эмоциональной теплотой. Современные популисты стремятся уйти от излишней формальности и сложных терминов (хотя и не исключают их совсем), предпочитая более конкретные, почти «домашние» образы.
Дональд Трамп в таких случаях практически не использует собирательные обозначения, за исключением категории «американцы» (all Americans). Он обращается к конкретным социальным группам, обозначая их категориями повседневного, бытового языка: мамы и папы; пенсионер, ждущий автобус; дети, идущие в школу. Эти слова рисуют картинки, которые легко представить каждому. Образы, которые вызывают эмоции.
Аргументируя закрытие границ, Трамп противопоставляет нелегальным иммигрантам не просто неких законопослушных мирных граждан, но «семьи чудесных американцев, которые любили своих близких», погибших в результате политики открытых дверей, «мам и пап, чьи интересы не учитываются политиками». В инаугурационной речи он обещает, что каждое его политическое решение «будет приниматься на пользу» не страны или нации, но на пользу «американским рабочим и американским семьям».
Для сравнения: Обама в обоих своих инаугурационных выступлениях использовал в этом контексте только абстрактные слова: нация, народ, рабочая сила. Это риторически создает дистанцию между ним и аудиторией, не принадлежащей к элитным кругам.
Тот же прием эксплуатирует Найджел Фарадж, описывая свою аудиторию детально и тем самым демонстрируя, что они для него не безликая масса: «Когда я смотрю на аудиторию, я вижу представителей всех частей британского общества. Рабочих, работодателей, самозанятых. Крупных бизнесменов, владельцев маленьких магазинчиков на углу. Очень богатых, обеспеченных и тех, кто борется за достаток. Молодых и старых. Никаких идеологов. Кто-то из них левые, кто-то правые, большинство – посередине <…> Но все они сыты по горло этими вырезанными по шаблону карьеристами из Вестминстера».
В наиболее эмоциональных моментах прибегает к конкретизации и Марин Ле Пэн. Обращаясь к вопросу нелегальных иммигрантов, она говорит не о безопасности нации в целом, но о безопасности женщины, идущей по улице: «Я хочу, чтобы все французы, и я подчеркиваю, все француженки [красноречивая пауза] имели возможность ходить в безопасности в любой части страны, в любом районе любого города, в любое время дня и даже ночи!»
Даже считающиеся неотъемлемым атрибутом любого популистского дискурса категории «народ», «нация» современные антиполитики стремятся заменить более конкретными словами, обозначающими национальную принадлежность человека: французы, британцы, американцы.
Нередко они добавляют к данному обращению различные позитивные эпитеты – «чудесные американцы», «умные французы», «хорошие, порядочные, трудолюбивые, законопослушные британцы», что позволяет сделать образ массы людей более индивидуализированным и потому понятным. Это же усиливает у слушателей позитивную идентичность и вызывает эмоциональную теплоту по отношению к спикеру.
«Мир идей» vs. «мир людей»
Это же различие между классическим и популистским политическим языком проявляется и на более глубинном, идейном уровне. Политики «классической» школы очень много внимания уделяют в своих речах идеям: права человека, демократические принципы, либеральные ценности. А популисты говорят о людях, об их проблемах.
Сравним еще раз инаугурационные речи Обамы (2013) и Трампа (2017). Обама провозглашает: «Что делает нас исключительными, что делает нас американцами – это наша преданность идее, выраженной в декларации более двух веков назад». Трамп: «Присяга, которую я даю сегодня, – это присяга в преданности всем американцам».
Обама говорит, что необходимо сохранить, защитить наши базовые принципы: равенство и свободу, права человека. Трамп призывает защитить семьи, детей, пенсионеров и рабочие места. Типичная речь системного либерального политика обязательно затрагивает темы защиты прав человека, демократии и верховенства права. А популист говорит о защите людей и их жизней.
В основе популистского дискурса лежат идеи «безопасности» и «возврата былого величия»: «make America great again» у Трампа, или «Give us our country back» у Фараджа. Но на риторическом уровне популисты переводят эти идеи из абстрактной сферы в поле обсуждения действий, направленных на конкретное благо для населения.
Так, говоря о Brexit, Фарадж поясняет: «Проблема в том, что данный референдум звучит как некий Манифест, Манифест об уходе или Манифест о том, что мы остаемся. Но действительный смысл этого референдума в том, кто принимает решения, есть ли у нас возможность контролировать число приезжающих в Британию или нет, вот в чем первейший и наиболее важный смысл.
В 1980–1990-е гг. к нам прибывало 30 000–40 000 иммигрантов. Это было приемлемое количество, которое обеспечивало лучшую интеграцию среди всех стран Европы».
Марин Ле Пен сложную тему иммиграции тоже переводит из сферы принципов демократии, социальной ответственности и соблюдения прав человека в сферу более приземленных и понятных для людей экономических отношений: рабочие места, социальная защита, места в школах. Тема иммиграции в выступлениях Ле Пен часто репрезентируется словами «защита», «платить», «стоимость», «евро».
Такой подход позволяет популисту создать образ деятеля, который в первую очередь думает не об идеалистических лозунгах (многие считают их лишь ширмой для прикрытия реальных целей политиков), но о повседневных проблемах избирателя. В ситуации конкуренции «мира идей» и «мира людей» вряд ли можно рассчитывать на риторическую победу первых – особенно, когда многие из этих идей переживают кризис.
Про Россию в этом контексте необходим отдельный разговор. Но Владимир Путин, несмотря на всю свою популярность, едва ли находится в том же ряду, что и Трамп с Фараджем.
Автор – аспирант НИУ ВШЭ
Полная версия статьи. Сокращенный газетный вариант можно посмотреть в архиве «Ведомостей» (смарт-версия)
Новости СМИ2
Хотите скрыть рекламу? Оформите подписку и читайте, не отвлекаясьКак стать политиком.
Политический потенциал. У Вас возникают сомнения?
Мы поможем найти ответ!
Одни мечтают о политике с детских лет, другие о ней не задумываются, но быстро добиваются успеха. Многое зависит от Вашего желания, личных качеств, целей и задач, наклонностей и профессионализма, от Вашего окружения и текущей политической ситуации. Многое, но не все.
Политика связана с отношениями власти и подчинения, противоборством силы и интересов. Можно занять высокую должность и оставаться свадебным генералом, а можно несколькими словами разрушить стену и построить мост. Вы хотите быть успешным политиком?
Кто сильнее: и льва можно посадить в клетку, а от укуса комара умереть.
На какой должности Вы будете самым эффективным и успешным?
Что именно Вам поможет продвигаться вперед и вверх?
Кто-то сразу ввяжется в бой, а кто-то предпочтет осмотреться и сделать точные шаги.
У каждого свой путь и свое место.
Решение за Вами!
ОЦЕНКА ПОЛИТИЧЕСКОГО ПОТЕНЦИАЛА
|
Включены рекомендации |
Стандарт |
Оптимум |
Комфорт |
|
Анализ ресурсов, важных для политика |
|||
|
С какого уровня власти начать (федерального, регионального, местного) |
|||
|
Какой орган власти выбрать (законодательный, исполнительный, представительный, судебный, силовые структуры, госкорпорация и пр. |
|||
|
Сотрудничество с партиями и/или общественными движениями |
|||
|
Участие в избирательных кампаниях: нужно или нет |
|||
|
Политический капитал: как заработать |
|||
|
В чем Вы эксперт |
|||
|
Особенности Вашего имиджа и роли |
|||
|
Ваши действия |
|
|
|
|
Стоимость |
19000 |
33000 |
49000 |
| Оставить заявку | Оставить заявку | Оставить заявку |
)
*Вопросы сопровождаются комментариями или примерами. Вопросы помогают Вам лучше раскрыться и НЕ носят проверочный характер. Нас интересуют Ваши: результаты и достижения, профессиональные навыки, опыт взаимодействия с властью и др. Ответы на вопросы могут быть письменными, в электронном виде, в форме аудиозаписи или видеозаписи.
Если Вы рассчитываете на долгосрочное сотрудничество, то наша работа будет построена следующим образом:
Западу пора подумать о том, как взаимодействовать с побежденной Россией
Введение
Война на Украине, безусловно, идет не по плану президента России Владимира Командованию в Москве пришлось выдержать восемь месяцев упорных боев. Непокорная Украина твердо настроена на то, чтобы победить агрессию, а объединенный (намного выше расчетов России) Запад твердо намерен поддерживать Киев на всем пути. Контуры украинской победы стали различимы сквозь пресловутый туман войны, но масштаб, время и резонанс поражения России остаются неясными.
Здесь работает предположение, что поражение России может наступить внезапно и быстро развернуться.
В этом анализе делается попытка наметить траекторию этого предстоящего поражения, которое позволит избежать катастрофического краха самодержавного режима России и распада этого глубоко обеспокоенного государства.
Такой исход путинской войны чрезвычайно плохого выбора вполне возможен — исторический прецедент большевистской революции 1917–1918 годов остается информативным, — но вызов воображаемой катастрофы вряд ли является достойным интеллектуальным упражнением. Рабочее предположение здесь состоит в том, что поражение России может наступить внезапно и развернуться быстро (что не означает, что так оно и будет), и что этот процесс будет сопряжен с вызовами и рисками, которые будут иными и более интенсивными, чем те, которые присущи процессу медленного грядущее поражение в затяжной и по сути безвыигрышной войне. А sine qua non в этом предложении — отстранение Путина от власти, что может показаться невероятным, пока оно не произойдет на самом деле.
В конце лета 2022 года большинство западных прогнозов было о затяжной войне на истощение, что позволило отложить обсуждение послевоенных рисков на месяцы, если не на годы. К концу сентября череда украинских контрнаступательных операций свернула это ленивое мышление, но новая пауза на ключевых полях сражений с середины октября вернула его.
Пропагандисты и основные эксперты в Москве по-прежнему утверждают готовность России одержать победу в затяжной войне, но этот аргумент относится к области информационной войны и подрывается проницательными оценками, демонстрирующими снижение боеспособности армии и деградацию оборонно-промышленного комплекса России. Преобладающей темой сейчас является оценка вариантов ядерной эскалации, но этот анализ будет держаться подальше от этой территории немыслимого, предполагая — как это делают некоторые трезвые российские ученые — что любое первое применение ядерного оружия станет для России катастрофой. 1
Ход войны явно изменился. Двойственное решение Путина отдать приказ о частичной мобилизации (которой неизбежно придется руководствоваться грубо) и об аннексии четырех украинских областей (из которых российские войска изгоняются деревня за деревней) не могут изменить эту динамику. Каждая квадратная миля, освобожденная воодушевленными украинскими батальонами, означает очередное нарушение запутанной территориальной целостности России, скомпрометированной тем фактом, что она присоединила к себе территории, неподконтрольные ей.
А это значит, что возможности и риски, присущие болезненной расплате Москвы с реальностью провала своей судьбоносной «спецоперации», должны быть рассмотрены безотлагательно.
Херсон имеет большое значение для Москвы
Планирование хода поражения России требует здравого смысла стратегической предусмотрительности, а не длинного воображения. Тем не менее, среди множества движущих сил этого фиаско решающее влияние оказали кинетические взаимодействия на нескольких украинских полях сражений. Впечатляющий прорыв под Балаклеей и изгнание российских войск из Харьковской области стали шоком для западных сторонников патовой ситуации и для военных планировщиков в Москве, но не удивили тех стратегов, которые следили за уменьшающимся потенциалом и снижением боевой дух русских войск и предсказывал, что разгром наступит постепенно, а затем внезапно. Российские власти могли объяснить ту катастрофу «перегруппировкой», даже если «патриотичные» блогеры кричали о хаосе, а очередное отступление с Лимана представлялось как «спланированный маневр» (к еще более громкому протесту), но по крайней мере опасного окружения удалось избежать.
Однако продолжающаяся битва за Херсон может привести к стратегической неудаче гораздо большего масштаба. Президент Украины Владимир Зеленский заявил о намерении освободить этот город в июле, а в августе началась череда украинских атак, но было достигнуто лишь несколько тактических успехов. Российское командование решило ввести подкрепления на эту уязвимую позицию к западу от Днепра — в ретроспективе это решение можно признать крупной стратегической ошибкой, обусловленной приказом Путина сохранить контроль над символически важным Херсоном. Используя недавно предоставленные США мобильные реактивные установки M142 HIMARS, украинские силы неоднократно наносили удары по трем днепровским мостам и фактически препятствовали доставке припасов 25-тысячной российской группировке. Деградировавшие российские войска отступили под новыми мощными атаками украинцев в начале октября, а новоназначенный командующий «спецоперацией» российский генерал Сергей Суровикин рассказал о «трудных решениях» при отдаче приказа об эвакуации установленной Россией Херсонской администрации.
Оборона Херсона была усилена недавно мобилизованной российской пехотой, но их боевой дух остается таким же низким, как и их припасы, поэтому тактический прорыв украинцев может спровоцировать бегство — и, в отличие от Изюма, у доведенных до отчаяния российских батальонов нет пути к отступлению.
Кремль не сможет ни скрыть, ни объяснить эту катастрофу, ни ответить – как это было после взрыва на Керченском мосту – волной ракетных ударов просто потому, что запасы Калибров и Искандеров уже низко. Еще в июле уход из Херсона можно было компенсировать новым наступлением на Донбассе. Но в конце октября этот натиск, проводимый преимущественно наемниками «Вагнера» в связи с истощением регулярных батальонно-тактических групп (БТГ), представляется бесполезным и бессмысленным. 2 Частичная мобилизация, объявленная Путиным, не может дать эффективных подкреплений для стабилизации оборонительных рубежей, а также не может поставить современную военную технику для вновь формируемых частей.
Мобилизация вызвала в российском обществе глубокий шок, усиленный восприятием того, что каждая тактическая неудача теперь равносильна потере российской территории, поскольку Путин поторопился с аннексией не только Донецкой и Луганской квазиреспублик, но и Херсонской и Запорожская область.
Режим Путина и его позиция незаменимого лидера могут показаться незыблемыми. Тем не менее, многочисленные трещины в этом монолите открылись и наверняка расширятся под воздействием херсонского поражения, что, вполне возможно, приведет к резкому обрушению. Широко распространенное социальное недовольство лежит в основе разногласий среди российских элит. В этой турбулентной ситуации любой спусковой крючок — мелкий мятеж в деморализованной БТГ, всплеск протестов в охваченном рецессией регионе или техническая авария на плохо обслуживаемом месторождении — мог спровоцировать внезапный, но неудержимый политический кризис в Москве. «Боевые ястребы» могут приветствовать и даже способствовать свержению Путина, но их требования тотальной мобилизации не имеют ни экономического обоснования, ни общественной поддержки, поэтому у банды узурпаторов не возникнет никаких опасений по поводу того, что они вырезают их, чтобы найти выход из ситуации.
ускоряя катастрофу, обвиняя в ней посланного «царя». Каким бы фантастическим ни казался этот сценарий, он опирается на многочисленные прецеденты в истории России, иллюстрируя конкретные способы устранения бредового самодержца, превратившего себя в огромную проблему. Что существенно в уходе Путина, который может произойти не только очень внезапно, но и довольно скоро, так это то, что он составляет ключевое условие для данного анализа, поскольку он твердо взял курс, ведущий Россию к катастрофе.
Ядерные средства в личных целях
Переложить вину за неудавшуюся «спецоперацию» прямо и исключительно на плечи Путина (убедившись, что никто из его прихвостней не возражает) может показаться легким выходом из безвыходного положения России для его немедленного преемники. Этот трюк, однако, потребует много материальных доказательств их готовности закончить войну. Сразу же доступный козырь — Запорожская атомная электростанция, которая в течение нескольких месяцев остается серьезной проблемой безопасности для Европы.
Соглашение о выводе российских войск из этого района (отмена указа Путина об присвоении завода) может стать первым шагом в череде территориальных уступок. Это могло бы также проложить путь к возобновлению переговоров с Соединенными Штатами по вопросам стратегической стабильности и к открытию новых перспектив контроля над ядерными вооружениями.
Подобные переговоры традиционно служили Кремлю ключевым средством поддержания ключевого международного статуса России. У нового руководства есть веские основания ожидать сильного интереса США к замене нового договора СНВ 2010 г., продленного в 2021 г., но срок действия которого истекает в 2026 г. 3 оружия и отдачи от огромных инвестиций в модернизацию стратегической триады с начала 2010-х годов, поскольку варианты ядерной эскалации в качестве крайней меры, чтобы сломать модель неудач в Украине, были (по крайней мере, на момент написания этой статьи) переоценены и отброшены. Преемники Путина могут принять решение отменить некоторые из его любимых проектов, таких как крылатая ракета с ядерным двигателем «Буревестник» или подводный ядерный беспилотник «Посейдон», которые далеки от завершения и сопряжены со сверхвысоким риском во время испытаний.
Такие шаги могли бы устранить серьезные препятствия для быстрого прогресса в переговорах о стратегической стабильности с Соединенными Штатами, но более сложная проблема увязки сокращения наступательных потенциалов с ограничениями по противоракетной обороне потребует от Москвы дальнейших уступок.
Часть российского ядерного арсенала, которая привлекла беспрецедентное внимание и беспокойство Запада во время войны на Украине, — это нестратегические боеголовки, по которым нет достоверных данных.
Часть российского ядерного арсенала, которая привлекла беспрецедентное внимание и беспокойство Запада во время войны на Украине, — это нестратегические боеголовки, по которым нет достоверных данных. Новое руководство может попытаться объявить о каких-то односторонних сокращениях по примеру президентских ядерных инициатив (1991), но эффективность таких шагов зависит от доверия, существовавшего между бывшим президентом Советского Союза Михаилом Горбачевым и бывшим президентом США Джорджем Бушем-старшим.
Буша, но в заключительной фазе войны на Украине его будет не хватать. Одним из сильнейших стимулов для российских элит, которые будут бороться за сохранение и разделение власти после ухода Путина, станет отмена персональных санкций. Этот стимул может подтолкнуть их к нарушению табу на прозрачность в отношении запасов ядерного оружия.
Беларусь вырывается на свободу
Военное поражение России в Херсоне и череда политических отступлений, которые придется предпринять постпутинскому руководству, неизбежно повлияют на политическую ситуацию в Беларуси и ослабят власть белорусского президента Александра Лукашенко. Лукашенко пока удавалось сопротивляться давлению с целью прямого участия во вторжении на Украину, но февральская наступательная операция российской группировки войск на Киев с территории Беларуси неизбежно сделала это государство стороной агрессии с должным образом введенным санкционным режимом. После провала этого блицкриг , большая часть российских войск была выведена из Беларуси, но угроза нового нападения, возможно, с участием белорусской армии, сохраняется.
Связанные книги
Подавление массовых протестов летом 2020 года оставило режиму Лукашенко ненадежную внутреннюю базу поддержки. Хотя оппозиция находится в заключении или изгнана, она хорошо организована вокруг руководства Светланы Тихановской и продолжает подготовку к новому восстанию. Оглядываясь назад, можно сделать вывод, что два года назад Путин был готов осуществить полномасштабную интервенцию, чтобы спасти союзного диктатора, попавшего в беду, но возможности белорусских военных (а также ОМОН) для такого принуждения к диктаторскому режиму порядок теперь исчерпан и не может быть восстановлен. Лукашенко выскользнул из большего количества политических кризисов, чем большинство автократов, но он обнаружил, что полностью зависит от доброй воли Путина (которой никогда не было в изобилии), и возможный уход этого коллеги после двух десятилетий торгов и пререканий ставит его в безнадежное положение. .
Важным отличием возможной новой вспышки протестов в Беларуси от мирных массовых выступлений 2020 года является то, что два года назад враждебности к России практически не было.
Сегодня война существенно изменила общественные настроения в Беларуси. Крах режима Лукашенко, даже если он будет инициирован его приспешниками, должен усилить зрелое и решительное гражданское общество и вскоре привести к созданию однозначно проевропейского правительства, у которого не будет особых сомнений по поводу разрыва уз договора о союзном государстве с Россией. Эта потеря ближайшего союзника может вызвать новый спазм лидерского кризиса в России, и перетасованной верхушке придется еще раз переоценить доступные варианты, придя к тому же неизбежному выводу о необходимости смягчения конфронтации с Западом. Неохотное, но неизбежное решение отменить сентябрьскую аннексию, которая, в отличие от аннексии Крыма в 2014 году, оставила российское общество равнодушным и сбитым с толку, и отвести силы на позиции, существовавшие до 24 февраля, может привести к стабильному прекращению огня с Украиной и открытые добросовестные мирные переговоры.
Беспорядки возвращаются на Кавказ
Беларусь может быть самым слабым звеном в геополитическом периметре России.
Но череда украинских побед могла также отразиться на Кавказе, который испытал цепную реакцию насильственных конфликтов в начале 1990-х годов, но впоследствии был «умиротворен» российскими силовыми проекциями в различных формах, включая войну с Грузией в августе 2008 года. Серьезное истощение военной мощи России и признание этой слабости различными конфликтологами могут спровоцировать новую волну нестабильности в регионе, где подавленные, а не устраненные источники напряженности, как правило, вырываются на свободу. Внезапное нападение азербайджанских войск на несколько армянских пограничных постов и баз в середине сентября — лишь одно из проявлений этой тенденции, и обращение Армении за помощью к России и Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) предсказуемо оказалось напрасным. Азербайджан находится в идеальном положении, чтобы извлечь выгоду из своей победы в войне осенью 2020 года и установить полный контроль над Нагорным Карабахом, а России придется свернуть свою небольшую миротворческую операцию.
4
Один из самых опасных вызовов территориальной целостности России созревает на Северном Кавказе, где Рамзан Кадыров, жестокий правитель Чечни, стал откровенным лидером «партии войны» в тайных политических интригах Москвы. Называя себя «пехотинцем» Путина, Кадыров отправил несколько батальонов военизированных формирований воевать на Украине, но уход Путина может изменить его устремления и рисковать расчетами. У него нет интереса к Украине и заклятых политических врагов в Москве (которая вполне может возглавить банду преемников Путина), но его не столь уж скрытое стремление состоит в том, чтобы сделать Чечню самостоятельным сильным игроком, так что он вполне может возродить конфликт. причина независимости. Новое руководство в Москве будет не в состоянии вести третью чеченскую войну, но оно может попытаться пресечь активы и сети Кадырова, что может привести к острому личному и жестокому конфликту.
Россия не имеет ни полномочий, ни возможностей для роли силовика на неспокойном Кавказе, и эти проблемы могут побудить руководство в Москве признать поражение на Украине и уйти с Донбасса, цепляясь только за Крым как за последнюю линию политического защита.
Грузия, взявшая на себя очень осторожный курс в украинской войне, может стать еще одним очагом конфликта, поскольку прозападные группировки на ее фрагментированной политической арене ободряются неудачами России, а огромный приток российских беженцев с конца сентября добавляет бытовых беспорядков. Августовская война 2008 г. оставила болезненное наследие, и предложение восстановить контроль над сепаратистскими провинциями Южная Осетия и Абхазия (которые Россия признает в качестве «независимых государств») вызывает большой общественный резонанс. Легитимность этого дела подкрепляется международным остракизмом Донецкой и Луганской квазиреспублик и всеобщим неприятием путинской аннексии. Сокращение российских гарнизонов делает Южную Осетию беззащитной, а Северная Осетия может не захотеть подняться на защиту своих этнических сородичей (из которых, возможно, только около 30 000 все еще проживают на дальнем склоне гор). Абхазия — более сложный случай. Москва может решить, что морские курорты не стоят борьбы, но Кадыров может решить возродить наследие чеченского боевика Шамиля Басаева и направить туда свои батальоны, а Турция может решить бросить вызов этому индивидуалисту и поддержать восстановление территориальной целостности Грузии.
. У России нет ни полномочий, ни возможностей для роли силовика на неспокойном Кавказе (даже внутри своих границ), и эти неприятности могут побудить руководство в Москве признать поражение на Украине и уйти с Донбасса, цепляясь только за Крым как за Последняя линия политической обороны.
Китай недоволен, но не имеет значения
Несмотря на свою известность на мировой арене, Пекин не смог оказать существенного влияния на ход войны на Украине и вряд ли окажет какое-либо существенное влияние на ее исход. Китай явно не хотел этой войны. Путин, находясь с визитом в Пекине на открытии Олимпийских игр, видимо, не информировал председателя КНР Си Цзиньпина однозначно о своем плане нападения, так что провозглашенная «дружба без границ» действительно упиралась в очень жесткие рамки в вопросе несколько недель. Давая политическое благословение и некоторое пропагандистское освещение ведения войны Россией, Китай воздерживался от оказания какой-либо материальной поддержки и нарушения режима санкций.
Оно делало лишь символические жесты по совершенствованию военного сотрудничества, тщательно просчитывая глубину снижения российских возможностей на Азиатско-Тихоокеанском театре военных действий. 5
Сидеть на заборе, хотя внешне мудрая и действительно традиционная китайская политика оставляет Пекину проблему управления последствиями поражения России, исхода, которого он хотел бы даже меньше, чем предсказуемое, но все же шокирующее начало войны . Желание Путина разрушить ориентированный на Запад и контролируемый США мировой порядок было слишком далеко для Китая, который получил большую выгоду от этой глобализации. Тем не менее, каждый шаг, который Россия делает вниз по лестнице деэскалации и от конфронтации с Западом, как описано выше, будет означать неудачу для Китая, которому необходимо будет переоценить совокупную силу союзов США. Преемникам Путина имело бы смысл обозначить готовность к возобновлению переговоров с Японией по спору о Южных Курилах, и такой полушаг неизбежно усилил бы подозрения в Пекине.
Российско-китайское стратегическое партнерство, скорее всего, выживет, поскольку оно основано на взаимовыгодном экономическом потоке углеводородов и других товаров (правда, не так уж много услуг), если только Пекин не поддастся искушению воспользоваться слабостью своего ключевого партнера и пожинать плоды. некоторые ощутимые плоды (например, территориальные уступки) от его поражения.
В этом уменьшенном будущем партнерстве будет отсутствовать один ключевой параметр: личные связи между Путиным и Си, которые вряд ли можно назвать «дружбой», чувство, совершенно чуждое обоим упрямым автократам, но все же составляющее важный положительный момент. водитель в исторически непростых отношениях. Си упустил возможность предостеречь Путина от рокового вторжения, и он, возможно, не сможет предотвратить падение Путина. Ни у кого из нескольких десятков возможных преемников Путина нет хороших отношений с Пекином. Их главные устремления, сосредоточенные на восстановлении доступа к незаконно нажитым активам, замороженным западными санкциями, вряд ли вызовут симпатию у китайской элиты, которая только что вновь заявила о своей далеко не искренней приверженности антикоррупционной кампании в Китайской коммунистической партии.
XX съезд партии.
Представление о неуместности Китая может показаться ошеломляющим, учитывая огромный вес этой растущей (пусть и не такой быстрой) силы в мировых делах. Но для того, чтобы повлиять на траекторию украинской войны, от ее шокирующего начала до постепенного позорного конца, он может оказаться именно тем, что нужно. Одним из регионов, где интересы Китая могут оказаться под прямой угрозой из-за нестабильности, вызванной фиаско России на Украине, является Центральная Азия, но даже там Пекин, скорее всего, не захочет предпринимать попытки вмешательства, подобного проецированию российской мощи в Казахстане в январе 2022 года. Китайские ученые, планировщики политики, да и лидеры усердно изучали (с добавлением идеологического уклона) драму распада Советского Союза. У них есть веские причины для беспокойства по поводу способности России пережить поражение, но об активной политике предотвращения этого нежелательного исхода, похоже, не может быть и речи.
Заключение
Наметить ход победы Украины в разрушительной войне — гораздо более позитивное интеллектуальное упражнение, чем оценка последствий поражения России, но они обязательно должны сойтись.
Наметить ход победы Украины в разрушительной войне — гораздо более позитивное интеллектуальное упражнение, чем оценка последствий поражения России, но они обязательно должны сойтись. Планирование реконструкции украинского государства уже является практической задачей, и многие политики вскоре будут соревноваться за честь прикрепить свои имена к этой новой редакции плана Маршалла. Разгром русских войск под Изюмом и Лиманом вызвал волну спекуляций о дальнейшем отступлении, а надвигающаяся катастрофа под Херсоном побуждает к дальнейшим полетам стратегического воображения, но анализ борьбы России с интернализацией своего поражения остается недостаточным. Фокус нынешних комментариев сместился с долгой войны на истощение на ядерную эскалацию, должным образом создав богатое меню сценариев полной катастрофы. Возможность такого исхода реальна, как и возможность распада российского государства, что некоторые проукраинские влиятельные лица на Западе даже считают желательным.
Некоторые российские эксперты выражают глубокую озабоченность, но другие влиятельные интеллектуалы утверждают, что предстоящее поражение может дать России шанс заново изобрести и активизировать себя как уважаемую и ответственную державу в Европе и динамичной Евразии. 6
Набросать дорожную карту постепенного выхода России из проигранной войны — не приложение оптимистических выдумок, а задача практического значения. На каждом повороте этой ухабистой дороги Запад, неизбежно более разделенный в отношении проблемы отношений с Россией, чем в отношении восстановления Украины, будет иметь возможность предотвратить серьезные крахи и способствовать дальнейшему прогрессу. Отправной точкой в этом позитивном планировании является исчезновение Путина из Кремля. Это ни в коем случае не надуманная идея. Его решение ускорить аннексию украинских территорий и начать мобилизацию не изменило хода войны и не увеличило ее общественную поддержку, а, наоборот, усугубило экономический и политический кризис в России. Бесполезно строить догадки о том, как может произойти переворот и кто сформирует новое коллективное руководство России, но необходимо готовиться к такой кульминации склок среди отчаявшихся и коррумпированных элит уже в ближайшее время. Сдерживание может показаться наиболее подходящей и действительно осуществимой стратегией борьбы с постпутинской Россией, которая останется источником высоких рисков и генератором насильственной нестабильности, но потребуется многоуровневое значимое взаимодействие. Только целеустремленные коллективные усилия могут эффективно предотвратить геополитическую катастрофу, что не может отвечать интересам ни одного из многочисленных соседей и партнеров России.
В 2023 году Россию ждут три поворотных момента
В 2023 году Россия сталкивается с тремя ключевыми проблемами — планами президента Владимира Путина на будущее, битвой между ястребами и прагматиками в элите и грядущими кадровыми изменениями в правительстве, — которые могут изменить страну .
Спустя более десяти месяцев после вторжения в Украину контраст между масштабами внешних потрясений, с которыми столкнулась Россия, и относительной инерцией внутри страны разителен. Несмотря на военные неудачи и карающие санкции, большинство россиян продолжают жить так, как будто ничего не происходит, в то время как элиты стараются не думать о том, что может принести завтрашний день, вместо этого полностью доверяя Путину.
Тем не менее, 2023 год может оказаться для России драматичным и переломным для сопротивления ее руководства переменам, особенно с тремя внутренними вопросами, которые, в частности, обещают определить развитие страны на десятилетия вперед.
Во-первых, Путин должен решить, будет ли он баллотироваться на переизбрание в 2024 году. В 2020 году в конституцию России были внесены поправки, позволяющие ему оставаться президентом до 2036 года. должны были сделать это к концу декабря 2023 г.
Пока что никто не знает, каковы его планы. Это намеренно, поскольку Путин предпочитает держать свои элиты в неведении. Действительно, летом 2020 года он оправдывал конституционные изменения, позволившие продлить его правление защитой от волнений среди элит, которым, по его словам, «нужно работать, а не искать преемников».
После пересмотра конституции и администрация президента, и элиты исходили из того, что Путин останется у власти на неопределенный срок. Сегодня ключевой вопрос заключается в том, как изменила его расчеты война и, в частности, то, что она пошла не по плану.
Некоторые считают, что война, породив серьезные проблемы и угрозы, укрепила решимость Путина оставаться у власти после 2024 года. их.
Другие считают, что Путин не только готов отказаться от власти, он может рассматривать это как часть решения конфликта с Украиной. Даже если это кажется принятием желаемого за действительное, часть элиты явно надеется, что такой перезагрузки будет достаточно, чтобы положить конец недавней череде неудач России.
Однако обе стороны не уверены в его замыслах. В любом случае, Путин, как известно, любит принимать решения в последний момент, часто исходя из ситуационных факторов и вопреки ожиданиям народа.
Таким образом, проблема 2024 года стала основным источником беспокойства для элит. Это больше, чем любой другой вопрос, повлияет на события 2023 года, поскольку политический класс пытается выяснить намерения Путина и спланировать их с прицелом на минимизацию риска.
Второй связанной с этим проблемой является растущий раскол между теми в элитах, которые выступают за эскалацию войны, и теми, кто предостерегает от этого. Этот раскол возник после ухода России из Харьковской области и отказа от ключевого города Херсона, а также подпитывался ударом Украины по мосту в Крым, референдумами об аннексии оккупированных частей Украины и последующей неясностью властей относительно того, что официальные границы есть.
Прагматики, в состав которых входят как технократы, так и чиновники среднего звена в армии и спецслужбах, едины в своем убеждении, что войну следует приостановить и переосмыслить, а стране следует сделать выбор в пользу более реалистичной политики в при своих довольно ограниченных возможностях. Ястребы призывают Россию не только использовать всю свою военную мощь против Украины, но и радикально перестроить свою собственную политическую и экономическую систему. Последняя планка превращает их в революционную фракцию (хотя и пропутинскую, по крайней мере на данный момент), цель которой — свергнуть правительство, которое, по их мнению, зашло в тупик.
Их борьба за господство станет одной из ключевых политических битв 2023 года, и она во многом будет зависеть от событий на поле боя: чем хуже Россия будет действовать в военном отношении, тем ожесточеннее будет битва прагматиков с ястребами. Кремль сочтет предпочитаемый им механизм подавления инакомыслия — репрессии — неподходящим, если его использовать против сторонников режима.
Ястребы перейдут в наступление, нацеливаясь на военное начальство и политиков, как это уже сделал печально известный глава частной военной компании Вагнера Евгений Пригожин. Тем временем прагматики будут выражать обреченность и уныние по поводу направления конфликта, стремясь уменьшить военные цели Москвы и заставить признать, что победа невозможна. Их сообщение будет хорошо воспринято невоенными элитами, которые были застигнуты врасплох вторжением и опасаются его среднесрочных последствий.
Из-за всего этого Россия застряла между военным безумием и тщательным обдумыванием возможной деэскалации, а Путин оказался перед выбором: удвоить свою донкихотскую погоню за решающим поражением Киева или вернуться за стол переговоров, если не с Западом Украина.
Третья ключевая проблема, с которой Россия столкнется в 2023 году, связана с кадровыми изменениями в правительстве, которые весьма вероятны, даже если трудно предсказать, кто кого заменит.
Одной из причин, по которой перестановки почти неизбежны, является растущий спрос на динамизм и эффективность наверху. Склонность Путина приглашать технократов в правительство может усилиться, поскольку старшие и измученные войной и военными неудачами высокопоставленные лица в кабинете министров, администрации президента и силовых структурах заставят Путина искать новые идеи. Другой — предстоящие президентские выборы, учитывая исторические факты: кадровые перестановки предшествовали всем президентским выборам в России, кроме одного.
Длительное нарастание напряженности в правительстве дает еще одну причину ожидать кадровых изменений. Министра обороны Сергея Шойгу и начальника Генерального штаба Валерия Герасимова обвиняют в коррупции в вооруженных силах, а ФСБ критикуют за провалы разведки. Заместитель председателя Совета безопасности Дмитрий Медведев считается полностью проигравшим в заговоре, мэр Москвы Сергей Собянин — слишком аполитичным, а глава Центробанка Эльвира Набиуллина подозревается в тайном противодействии войне.
Все высокопоставленные лица правительства недовольны друг другом: взаимная неприязнь дает Путину повод все поменять. Тем не менее, его консерватизм и опасения, когда дело доходит до увольнения подчиненных, вероятно, заставят его попытаться найти баланс между стабильностью и обновлением.
На эти роковые события сильно повлияют события на поле боя. Если, как предсказал Киев, Россия предпримет крупномасштабное наступление в феврале или марте, она, скорее всего, встретит серьезное сопротивление Украины. В противном случае Москва продолжит медленно душить Украину атаками на ее инфраструктуру, на что Киев будет отвечать диверсионными атаками на территории России.
Российская политическая жизнь останется во власти мрачной и гнетущей атмосферы войны, из-за чего элиты будут еще больше беспокоиться и бояться будущего. Гиперсекретность и отказ Путина объясняться с кем бы то ни было ситуацию не исправят. Репрессии, несомненно, будут нарастать, с криминализацией всего инакомыслия, введением элементов государственной идеологии и поиском новых предлогов для еще более длительных тюремных сроков.
В 2023 году уже историческая война России с Украиной покажет весь свой трансформационный потенциал, окончательно изменив Россию изнутри и напрягая способность ее лидеров держать ситуацию под контролем и планировать принимаемые решения.