Куда пойти учиться в москве на психолога: Психологические вузы, университеты, институты, академии и факультеты Москвы, вузы для психологов — Учёба.ру

Как справиться с эмоциональным выгоранием и апатией? | Психология жизни | Здоровье

Сложности пандемии, неопределенность завтрашнего дня, постоянный стресс — современные люди живут в мире, который буквально провоцирует эмоциональное выгорание. Но как с ним справиться? За ответами АиФ.ru обратился к гештальт-терапевту Вячеславу Ильину. Спойлер: эксперт считает, что «мы социальные животные, наше удовольствие в том, чтобы грамотно друг другом пользоваться».

Что такое эмоциональное выгорание?

«Эмоциональное выгорание» — клинический термин. Поэтому важно, чтобы диагноз был поставлен специалистом. Бытовое представление («У меня выгорание!») может быть ложным диагнозом. Это важно понимать, чтобы себе самим не ставить диагнозов.

Как появляется эмоциональное выгорание?

Чем лучше человек умеет коммуницировать, тем легче ему в этом «людском море». И наоборот, чем больше человек «удерживает в себе», тем больше внутреннее напряжение. В какой-то момент внутренняя критическая масса вырастает, человеку становится недостаточно даже просто выспаться.

Кто в зоне риска?

Это, как правило, ответственные люди, живущие в логике «другой важнее, чем я сам». Это ещё больше усугубляет состояние неразряженности. Человек отказывает себе во многом ради других. Иногда он получает реальное одобрение, иногда — гипотетическое, вспоминая, что в этой ситуации его похвалили бы, например, родители. Те, кто живёт с наплевательским отношением к другим, вряд ли выгорают. От них как раз выгорают другие. 

Признаки

Нарушение сна, потеря мотивации, чувство утомления и элементы деперсонализации. 

Как ни парадоксально, все эти признаки — здоровая реакция организма на нездоровый тип отношений. Это попытка организма сопротивляться, донести, что что-то не так. Это предохранитель, который связан с выживанием. Другое дело, что мы не всегда можем их расшифровать, не можем понять, в каком месте бедствие.

Усталость и истощение вопреки сну и еде — это следствия того, что есть какая-то «внутренняя гиперответственность», обязательства перед другими, претензии к себе. 

Есть ли выход?

Выход есть. Медикаментозная терапия, психологическое сопровождение. Бог с ним, если нет психолога, поможет просто внятный друг, который скажет: «Слушай, на тебе лица нет». Альтруист, который доводит себя, вряд ли будет сильно беспокоиться о себе самом. Часто он даже не понимает, что о нем нужно позаботиться, перестаёт понимать, хорошо ему или нет. У него теряются критерии оценки своего состояния. Именно поэтому нужна помощь другого человека. Это точка опоры, с помощью которой уже можно двигаться в сторону спасения себя. Это инструмент помощи самому себе. Парадокс в том, что именно в контакте с другими мы зарабатываем эмоциональное выгорание, но там же можем найти и поддержку. 

Какое эмоциональное состояние считать нормальным?

Критерии нормального состояния «нарисованы» в хороших детских мультиках. Персонаж в нормальном состоянии действительно может сказать: «Какое небо голубое, какая красота, радостно жить, радостно дружить, хорошо, когда есть друзья, хорошо, когда ты делаешь то, что любишь, с хорошими людьми». И тогда появляются силы терпеть огорчения, переносить утраты, тогда можно погоревать, поплакать и потом вернуться снова в светлое состояние. Другое дело, что критерии настолько простые и очевидные, что многие из нас не воспринимают их всерьез.

Итак, что же делать?

Главная рекомендация тем, кто готов пахать и пахать, — учиться находить в других людях точку эмоциональной опоры.

Имеются противопоказания. Обязательно проконсультируйтесь с врачом

20-летняя ретроспектива JSTOR

Институт психологии в Москве стал филиалом Академии наук (АН СССР) 20 лет назад. В этой статье представлена ​​краткая история Академии наук и Института психологии, а также критический анализ вклада института в мировую психологию. На основе оценки лабораторий, производительности и журнальных статей утверждается, что советские психологи, связанные с Институтом, произвели скромное впечатление на мировую психологию.Причина ограниченного вклада объясняется отсутствием поддержки со стороны Академии, нехваткой необходимого оборудования и материалов, репрессивной политической средой, в которой ученые были вынуждены работать, и этноцентризмом, вызванным культурной и физической изоляцией.

Psychological Science, ведущий журнал Ассоциации психологических наук, является одним из ведущих журналов в своей области, с рейтингом цитируемости / импакт-фактором, который помещает его в 10 ведущих психологических журналов мира.В журнале публикуются авторитетные статьи, представляющие интерес, по всем разделам научной психологии, включая поведенческие, клинические, когнитивные, нейронные и социальные науки. Помимо этих полноформатных статей, Psychological Science также предлагает краткие обзоры новых исследовательских разработок.

Сара Миллер МакКьюн основала SAGE Publishing в 1965 году для поддержки распространения полезных знаний и просвещения мирового сообщества.SAGE – ведущий международный поставщик инновационного высококачественного контента, ежегодно публикующий более 900 журналов и более 800 новых книг по широкому кругу предметных областей.

Россия | ESTD

Хроническая травма и диссоциация в России: краткий обзор истории психологической службы и психотерапии в России.

Елена Казенная и Екатерина Дивид, представители ESTD по телефону

Психотерапия развивается в России примерно с конца 19 века. Возникновение психиатрии как научной дисциплины повлияло на становление психотерапевтической практики в этой стране.Под влиянием немецкой школы Крепелина С. Корсаков внес вклад в развитие стационарного психотерапевтического лечения пациентов психиатрических больниц.

Гипноз был одним из первых психотерапевтических методов, появившихся в конце 19 – начале 20 веков. Связано это было прежде всего с именем выдающегося русского психиатра, невропатолога, физиолога, психолога и основоположника рефлексологии Владимира Бехтерева, прошедшего многочисленные стажировки в клиниках Европы у самых известных психиатров того времени – Дюбуа-Реймона, Вундта. , Мейнерт, Флехзиг, Шарко.Последний оказал особое влияние на Бехтерева, введя гипноз как средство лечения истерии. Суггестивные методы лечения продолжили свое развитие в России. В те времена наряду с гипнозом изучалась рациональная терапия, которая также связана с творчеством В. Бехтерева и других известных советских ученых, таких как И. Павлов, С. Консторум, автор «активирующей терапии», направленной на стимулирование деятельности пациента (в ней сочетались внушение, трудотерапия, объяснения, биологическая терапия) и другие.

Помимо гипноза и рациональной терапии, вскоре в Россию из Европы пришел психоанализ. В 1904 году С. Фрейд опубликовал «Толкование сновидений», вызвавшее неоднозначную реакцию среди «физиологически» ориентированных психиатров того времени. Однако до 1930 г. продолжали переводиться книги С. Фрейда и других классиков психоанализа. В начале 1920-х годов в Москве были созданы Казанское психоаналитическое общество и Психоаналитическая ассоциация исследований художественной экспрессии.К 1930 году по политическим причинам развитие психоанализа в России прекратилось, а психотерапия продолжила свое развитие в рамках «физиологических» идей Владимира Бехтерева и исследований Ивана Павлова о высшей нервной деятельности. В середине ХХ века идеи Павлова получили развитие и воплощение в различных суггестивных приемах. В 1930–40-е годы появился еще один отечественный психотерапевтический метод – ученик В. Бехтерева, Мясищев занимался патогенетической психотерапией.Центральная идея метода заключалась в рассмотрении личности как системы отношений между индивидом и окружающей его социальной средой.

Вплоть до конца 1960-х годов психотерапия развивалась в рамках перспективы Павлова, которая к 1970–1980-м годам начала терять свое влияние и на какое-то время была заменена растущим числом психотерапевтических методов, такими как психотерапия эмоционального стресса. В. Рожнова, терапия творческого самовыражения М. Бурно, сопереживательная психотерапия Ф.Василюк и др.

Середина 80-х годов ХХ века считается периодом бурного развития практической (консультативной) психологии и безмедикаментозной психотерапии. С тех пор психологическое сообщество в России получило возможность учиться непосредственно у европейских и американских коллег, которые начали посещать эту страну (В. Франкл, К. Роджерс, В. Сатир, К. Уитакер, Б. Эриксон, Р. Бэндлер). , Дж. Морено, Н. Песешкян, Ф. Фарелли и др.). С 90-х годов автономные профессиональные ассоциации, психологические центры и т. Д.появились. В государственном масштабе открыты бесплатные горячие линии, кризисные центры и центры психологической поддержки населения. Различные министерства создали службы психологической помощи (например, Центр экстренной психологической помощи при Министерстве по чрезвычайным ситуациям для оказания критической психологической помощи населению в зонах чрезвычайных ситуаций). Психологи начали учиться за границей и делиться знаниями с коллегами в России через тренинги и семинары. Сейчас, наряду с психотерапией, психология консультирования рассматривается как отдельный раздел психологической науки.

Состояние психологического консультирования и психотерапии в России

В настоящее время российское профессиональное психологическое сообщество находится на пороге важного этапа своего развития – создания единого федерального закона, который сейчас активно обсуждается и дорабатывается. Проект Федерального закона «О психологической поддержке населения в Российской Федерации» был внесен в Государственную Думу Российской Федерации 24 июня 2014 года и, как ожидается, будет принят ориентировочно в 2020 году. Целью законопроекта является обеспечение социальной защищенности и психологического благополучия населения России, предоставление гражданам права на получение квалифицированной психологической помощи, а также регулирование отношений в сфере оказания психологической помощи населению в России. В настоящее время деятельность психологов в этой стране не регулируется на законодательном уровне, специалисты не имеют лицензий и зачастую не принадлежат к профессиональным сообществам, выполняющим функцию регулирования и контроля качества их работы.По меньшей мере, это лишь часть тех проблем, с которыми сталкивается население из-за отсутствия законодательной базы.

Существует Закон РФ от 02.07.1992 N 3185-1 «О психиатрической помощи и гарантиях граждан на ее оказание», отредактированный 19.07.2018. Этот закон устанавливает правовые, организационные и экономические основы предоставления психиатрического лечения в Российской Федерации и регулирует деятельность только психиатров.

Психологи работают в различных сферах, например, в сфере образования (учителя – психологи) и медицины (клинические психологи), в силовых структурах (психологи в силовых службах), в психологических центрах (психологи-консультанты), а также в профессиональных ассоциациях, занимающихся частной практикой. и т.п.В настоящее время в российском психологическом сообществе существует множество профессиональных ассоциаций и институтов, которые разрабатывают различные психотерапевтические подходы. Крупнейшими из них являются UPPL (Объединенная профессиональная психотерапевтическая лига), RPA (Российская психологическая ассоциация), ECPP-Россия (с 2003 года в составе Европейской конфедерации психоаналитической психотерапии), MPO (Московское психоаналитическое общество), Московский институт гештальт-терапии и консультирования », сообщество« Нарративная практика », Ассоциация когнитивно-поведенческих терапевтов и другие.

Каждое учреждение и профессиональное сообщество имеет свой собственный руководящий орган, этический кодекс и внутренние требования к кандидатам, которые хотят присоединиться к сообществу или изучить определенный метод психотерапии.

Психотерапия сложной травмы и диссоциации в России

Первые шаги

Внимание и интерес к проблеме расстройств, связанных с травмами и диссоциацией, постепенно возрастали вплоть до 2000 года в России. Первыми шагами в изучении диссоциации, связанной с травмой в России, стали утверждение структурированного клинического интервью для диагностики диссоциативных расстройств (SCID-D) по классификации DSMIV (В. Агарков, Н. Тарабрина, 1999), развитие перитравматического Анкета диссоциации (PDA) (В. Агарков, Н. Тарабрина, 1998), адаптация скринингового инструмента «Шкала диссоциативных переживаний» (DES) в рамках научного исследования, в котором рассматривается феномен травматической диссоциации. как защитный механизм (В.Агарков, Н. Тарабрина, 2002).

На русский язык были переведены следующие книги: «Диагностика и лечение множественного расстройства личности» Фрэнка В. Патнэма (перевод В. Агаркова, 2004 г.), О. ван дер Харт, Э. Нийенхейс и К. Стил «Призрачная личность» (перевод Н. Федуниной, В. Агаркова, 2013 г.), а также полуструктурированное диагностическое интервью с симптомами травмы и диссоциации, за которым следует руководство (TADS-I, версия 1.9), написанное С. Бун и Х. Маттесс (доступно на русском языке; Э. Казенная, Э.Дивид, 2018).

В 2000-е годы возрос интерес к работе с посттравматическим стрессовым расстройством (ПТСР), сложным посттравматическим стрессовым расстройством, а также травматической диссоциацией среди российских психотерапевтических сообществ разной модальности (психоанализ, гештальт-терапия, психодрама и др.). Например, в быстро развивающемся сообществе гештальт-терапии начали готовить специалистов, работающих с последствиями травматических переживаний. В частности, российские гештальт-терапевты используют метод соматического переживания (П.Левин), сотрудничал с Сильви Шох де Нойфорн и другими. Есть некоторые области психотерапии, которые не уделяют достаточного внимания проблеме диссоциации, например, в когнитивно-поведенческой психотерапии, которая, как и российское психиатрическое сообщество, не проявляет интереса к изучению психологических последствий хронической травматизации в детстве.

Важно отметить, что российская система здравоохранения полагается на МКБ-10 при рассмотрении диагнозов, она готовит переход на МКБ-11 и по-прежнему избегает использования DSM в своей работе. Теперь пациенты с диссоциативными симптомами могут получить следующие диагнозы: диссоциативные (конверсионные) расстройства, пограничное расстройство личности, деперсонализация; диссоциативные симптомы также можно принять за эпилептические проявления. Согласно имеющимся данным, диагноз расстройства множественной личности (F44.8 Другие диссоциативные [конверсионные] расстройства: множественная личность, МКБ-10) в настоящее время никогда не устанавливался в практике нашего сообщества.

EMDR и терапия хронических травм

EMDR активно практикуется в России с 2013 года, когда было организовано профессиональное сообщество под руководством тогдашнего президента Европейской ассоциации EMDR Уди Орена.С 2014 года EMDR Россия является членом Европейской ассоциации EMDR. Деятельность членов ассоциации соответствует европейским профессиональным стандартам и этическому кодексу терапевтов EMDR. Специалисты EMDR обратили внимание на необходимость рассмотрения феномена диссоциации после того, как столкнулись с трудностями в работе с пережившими хроническую детскую травму. Именно в 2015 году впервые тему диссоциативных расстройств и возможных способов работы с людьми, пережившими хроническую травму насилия, в российском сообществе EMDR подняла Сандра Паулсен, с которой продолжается сотрудничество. в этот день, в частности, с помощью наблюдательных групп.

Специалисты вступают в дискуссию о том, когда уместно начинать фазу обработки травматических воспоминаний, и обсуждают необходимость долгосрочной подготовки клиентов (фаза стабилизации). Терапевты EMDR в России проявляют интерес к фазо-ориентированной терапии, а также к другим подходам, интегрирующим теорию структурной диссоциации личности, например, к прогрессивному подходу в EMDR, изобретенному Д. Москера и А. Гонсалес. Долорес Москера поддерживает и курирует EMDR России.В супервизиях специалисты EMDR регулярно поднимают вопрос о диссоциативных симптомах и расстройствах, распространенных среди клиентов и пациентов в их практике.

Постепенно первые научные статьи по проблеме психотерапии хронической травмы и диссоциации в подходе EMDR появляются в российских научных журналах, в частности, в статье «Десенсибилизация и репроцессинг движением глаз» (EMDR) и теории структурной диссоциации личности. (TSDP) при работе со сложной психической травмой »(Э.Казенная, Е. Дивид, 2017).

Фазо-ориентированная терапия хронической травмы и диссоциативного расстройства

В рамках EMDR Россия возник большой интерес к теории структурной диссоциации личности и терапии диссоциативных расстройств. Приезд Онно ван дер Харта в ноябре 2017 года в Москву стал значимым событием для психотерапии хронической травмы в России. Он представил профессиональное сообщество и представителей других подходов, проявивших интерес к теории структурной диссоциации личности, и рассказал об основных принципах фазоориентированной терапии.В марте 2018 года Сюзетт Бун посетила Москву и поделилась бесценным опытом диагностики и дифференциальной диагностики диссоциативных расстройств. Это был первый случай, когда диагноз диссоциативных расстройств получил широкое распространение в профессиональном сообществе в этой стране. Дальнейшие визиты Сюзетт Бун в Москву уже запланированы, поэтому привлечение специалистов по фазо-ориентированной терапии будет продолжено. EMDR Россия стремится поддерживать интерес к этому подходу, поскольку терапевты EMDR часто сталкиваются с клиентами, которые в детстве пережили хроническое жестокое обращение, и работа с ними требует дополнительного обучения, выходящего за рамки стандартных исследований EMDR.Сообщество в настоящее время обсуждает первый опыт применения полуструктурированного диагностического интервью С. Буна и Х. Маттесса о симптомах травмы и диссоциации (TADS-I, версия 1.9). Первые психиатрические комиссии проводятся для уточнения диагноза в случае выявления диссоциативного расстройства. Благодаря поддержке Онно ван дер Харт и Сюзетт Бун у российских специалистов появилась возможность взглянуть на диссоциативные расстройства с новой точки зрения.

Психология травм в образовании

Интерес к научной школе, развивающей теорию структурной диссоциации личности, продвигает ведущий педагогический университет России, где учатся будущие учителя, специалисты, работающие с детьми с особыми потребностями, и педагоги-психологи (психологи, работающие в системе образования). психология травм для предотвращения насилия в образовательной среде.Е. Казенная создала научную группу на общеуниверситетском факультете психологической антропологии Института детства МГПУ. Данная группа разрабатывает курсы по психологии травмы в образовании. Курсы включают блок, посвященный теории структурной диссоциации личности Онно ван дер Харта и др. В 2017 году Онно ван дер Харт прочитал открытую лекцию на тему «От отрицания Фрейдом понятия травматической диссоциации до борьбы за его реинтеграцию в психоанализ: вредная роль травмы привязанности».

Перспективы исследований диссоциативных расстройств в России

Российская Федерация – огромная страна с богатой историей. У каждого региона свой уникальный путь в развитии научных интересов. В данной статье, описывая ситуацию в стране, авторы ссылаются на Центральный (с центром в Москве) и Северо-Западный (с центром в Санкт-Петербурге) федеральные округа; Однако на данный момент проблемой хронической травмы и разобщенности интересуются и другие регионы, например Дальневосточный федеральный округ (с центром в Хабаровске).Кафедра общепсихологических дисциплин Тихоокеанского государственного медицинского университета Минздрава России во Владивостоке пригласила нас выступить по проблеме сексуального насилия в детстве и диссоциации на Международной научно-практической конференции «Личность в экстремальных обстоятельствах и критическая жизнь. ситуации »(Владивосток, 2018). В данный момент мы обсуждаем возможности продолжения этого сотрудничества с кафедрой общепсихологических дисциплин Медицинского университета Владивостока.

В будущем мы планируем провести исследование распространенности диссоциативных симптомов и расстройств в клинической выборке (стационарной и амбулаторной), а также адаптировать TADS-I Сюзетт Бун и Хельги Маттесс для использования в российских выборках (Е. Казенная , Э. Дивид, О. Боголюбова, Р. Кадыров).

Особая благодарность

Мы хотели бы выразить огромную благодарность за поддержку наших инициатив в России Онно ван дер Харт и Сюзетт Бун.

Из информационного бюллетеня ESTD, том 7, номер 4, декабрь 2018 г.

https://www.estd.org/fr/node/529

молодых россиян заботятся о своем психическом и физическом здоровье

«Каковы ваши пять причин жить?» Инстаграммер из Москвы Наталья Кром в прошлом месяце спросила у своих 116 000 подписчиков в посте, направленном на предотвращение самоубийств.

Крому поставили диагноз биполярное расстройство личности в 15 лет.Сейчас ей 20, и с мая 2018 года она делилась всем из своей повседневной жизни, включая время, проведенное в психиатрическом учреждении, и методы выживания.

«Мне нужно было рассказать обо всей моей боли, которая накопилась за всю мою жизнь», – сказала она The Moscow Times. «Я сначала завел этот аккаунт, чтобы помочь себе; теперь моя цель – помогать и другим ».

Сегодня в России социальные сети стали платформой для понимания проблем психического здоровья. В Instagram десятки аккаунтов, которые в основном принадлежат молодым россиянам, посвящены самым разным темам, от депрессии и беспокойства до шизофрении и биполярного расстройства.

Это совсем не то, что было в советские времена, когда о психическом здоровье почти не говорили или совсем не говорили, а психология была чужеродным понятием.

«Советские времена были для выживания», – сказала преподаватель психологии Екатерина Редкина. «Это очень по-русски: зачем вам психолог, если можно поговорить с другом? Это означало бы, что ты недостаточно силен – ты ничего не можешь с собой поделать? ”

Психолог Алина Горнштейн, которая начала свою карьеру в 1987 году, считает, что осведомленность о психическом здоровье также прошла долгий путь.«В то время почти никто ничего не знал о психологии», – сказала она.

За последние пять-десять лет концепция консультирования и психологической помощи стала преобладающей в России, сказал Горнштейн, который чаще всего сталкивается с пациентами, обращающимися за помощью от депрессии, биполярного расстройства и орторексии – навязчивого поведения, которое проявляется в стремлении к здоровому питанию.

«Когда мои пациенты приходили ко мне 20 лет назад, мне приходилось объяснять свою роль психолога», – сказала она. «Теперь люди знают, что такое психолог и на какую помощь можно рассчитывать.”

В большей степени, чем раньше, отличия теперь воспринимаются как преимущество, а не недостаток.

«Раньше было так страшно отличаться, быть необычным», – сказала Редкина. «Теперь хорошо быть другим. «У вас биполярное расстройство? Это интересно, расскажите нам об этом подробнее ».

Для ИТ-специалиста Юлии Алексеевой, 33 года, рассказ о своей истории в Интернете был способом сказать ее друзьям и подписчикам, что ей нужен отпуск, но у нее все в порядке.

«Я хотел объяснить, почему я иногда пропадал, уходил в оффлайн.Это основная причина, по которой я решила заговорить о психическом здоровье », – сказала она.

Повышение осведомленности о психическом здоровье, наряду с доступом к образованию и здравоохранению, упростило обращение за лечением в России, а весь процесс стал гораздо менее пугающим.

«Только в прошлом году я осознала, что всю свою жизнь страдала тревогой», – сказала Алексеева, которая также страдает депрессией. Она добавила, что хронические симптомы тревоги привели к потере трех рабочих мест и помешали ей завершить университетское образование.«Поскольку у меня это было с такого раннего возраста, я думал, что такова жизнь. Я никогда не понимала, что это тревога », – сказала она.

Сегодня найти психолога в Москве несложно – хотя Горнштейн подчеркнул, что важно найти психолога соответствующей квалификации, – а лекарства доступны по рецепту.

Лекарства для психического здоровья часто назначают на длительный период времени, от нескольких месяцев до жизни, и это может привести к значительным изменениям в образе жизни, поскольку многие наркотики плохо сочетаются с алкоголем.

«Я бросила пить, потому что принимала лекарства», – говорит Алексеева, которая в настоящее время ежедневно принимает лекарства от депрессии.

Лекарства – не единственная причина бросить пить. Другие молодые россияне вообще отказываются от алкоголя или пьют крафтовое пиво вместо водки, потому что они достигли совершеннолетия в России Владимира Путина.

Сравните сегодняшнего воздерживающегося Путина, практикующего дзюдо, с бывшим президентом Борисом Ельциным, танцующим на сцене во время митинга или не сумевшим выбраться из самолета на встречу с премьер-министром Ирландии в Шенноне в 1990-е годы, и становится ясно, что молодые россияне начали пить. больше похожи на своих западных коллег и меньше на своих родителей.

Пивовар крафтового пива Олег Пивовар – чья фамилия в переводе с русского означает пивовар – подхватил эту тенденцию и использовал ее, чтобы заявить о себе в новой отрасли.

«Я заметил, что в России в начале 2014 года люди начали проявлять интерес к необычному пиву из небольших крафтовых пивоварен», – сказал он. «К 2016–2017 годам это стало трендом, произошла настоящая ремесленная революция». В течение и после этого периода недавний отчет Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) показал, что с 2003 по 2016 год потребление алкоголя в России упало на 43%.

Для юных пьющих стало нормой отказываться от более крепких напитков в пользу крафтового пива с достаточным разнообразием, чтобы удовлетворить индивидуальный вкус – посещение любого бара крафтового пива познакомит вас с большим выбором лагеров, IPA, эля и стаутов. .

Больше, чем алкоголь, важны разнообразие, культура и атмосфера, – говорит владелец крафтового бара Антон Попов, который был удивлен, увидев, насколько хорошо пиво продается на современном московском рынке.

«У нас всегда есть несколько сортов безалкогольного пива, а также квас, лимонад, чай и кофе», – говорит Попов, открывший в конце прошлого года свой бар Wild Tony’s в Москве. «У нас главное – атмосфера. Вы можете погрузиться в бар без алкоголя ».

Еще один порок, популярность которого в России снизилась за последние три десятилетия, – это курение. Как и на Западе, сегодняшняя молодежь больше заинтересована в том, чтобы воздерживаться от табака, чем любое поколение до них, и многие из тех, кто все-таки курит, делают это с помощью электроники.Вейпинговые магазины, продающие ароматизированные электронные сигареты, быстро растут в Москве, и, согласно отчету за 2016 год, в России насчитывается 1,5 миллиона вейперов, и ожидается, что их число будет увеличиваться на целых 25% в год.

Похоже, что более легкие версии пороков будут становиться все более популярными, а индивидуализация является ключевым моментом для нынешнего молодого поколения.

«Сейчас очень популярно варить пиво с добавлением натуральных ягод, фруктов, специй и сладостей», – сказал Пивовар. «И каждый потребитель может выбрать то, что ему нравится.”

Помимо забавных вкусов, международная культура, окружающая эти общие пороки, продолжает расти и подчеркивает разнообразие и прохладу.

«Крафтовое пиво менее вредно для здоровья, чем водка, а пить водку уже не круто», – сказал Пивовар.

«В современном обществе употребление водки может быть признаком безвкусицы».

Границы | Развитие нейролингвистики в России: опыт и последствия построения экспериментальных исследований и доказательной практики

Введение

Россия имеет богатые традиции теоретических и поведенческих исследований в лингвистике, начиная с конца девятнадцатого и начала двадцатого века с работ, в частности, Ивана Бодуэна де Куртенэ и Льва Щербы, и продолжая новаторские исследования структурной лингвистики Романа Якобсона и других авторов. современные работы по психолингвистике Ревекки Фрумкиной, Алексея Леонтьева, Стеллы Цейтлин, Татьяны Черниговской и многих других (Березин, 1984; Алпатов, 2005).Точно так же российская школа нейропсихологии, сформированная Александром Луриа в середине двадцатого века, была очень плодотворной в клинических исследованиях (Luria, 1980) и имела влияние в России и за ее пределами (Tupper, 1999). Несмотря на это наследие, исследования в области психо- и нейролингвистики в начале XXI века оставались фрагментарными и часто только качественными (критический обзор см. Федорова, 2020). Только разрозненные исследования использовали надежные эмпирические методы для поведенческих психолингвистических исследований (например,г., Федорова, 2009) или для дальнейшего развития теории Лурии о высших корковых функциях (например, Хомская, Москвин, 2000; Ахутина, 2002). Отсутствие систематического научного подхода и сильной экспериментальной школы, которая включала бы методы нейробиологии, неизбежно привело к распространению недоказательных подходов в образовании, здравоохранении и общественном мнении.

В 2009–2010 годах небольшая инициативная группа молодых исследователей, специализирующихся в области лингвистики, патологии речи и нейропсихологии, начала серию поведенческих исследований языка и памяти, после чего подала заявку на независимое финансирование в российские исследовательские агентства.Эти исследования легли в основу лаборатории нейролингвистики, основанной 3 годами позже доктором Ольгой Драгой и доктором Марией Ивановой в НИУ ВШЭ в рамках Программы фундаментальных исследований НИУ ВШЭ. В 2014 году при дополнительном финансировании НИУ ВШЭ в рамках проекта Russian Academic Excellence Project 5-100 она стала Международной лабораторией нейролингвистики, возглавляемой доктором Ольгой Драгой и совместно с доктором Марией Ивановой под руководством старшего научного сотрудника. и видный деятель отрасли проф.Нина Ф. Дронкерс (Калифорнийский университет в Беркли, США), взявшая на себя роль научного консультанта лаборатории в течение первых 3 лет ее работы. Постепенно, благодаря сотрудничеству с многочисленными ведущими международными учеными, разнообразные эмпирические поведенческие исследования расширились и стали включать множество передовых методов нейровизуализации: от подходов к картированию поражений и симптомов до электрокортикографии. На следующий этап развития лаборатория смогла получить престижный мега-грант Правительства России в 2017 году.В 2018 году при этом финансировании под руководством доктора Ольги Драгой и во главе с доктором Светланой Малютиной и выдающимся нейролингвистом профессором Роулиеном Бастиаансом (Университет Гронингена, Нидерланды) в качестве научного консультанта Центр языка и мозга была основана на базе Лаборатории нейролингвистики. В дополнение к этим более крупным источникам финансирования для поддержки основной исследовательской программы, команда получила многочисленные более мелкие гранты от государственных агентств (Российский гуманитарный фонд, Российский фонд фундаментальных исследований, Российский научный фонд) для индивидуальных и исследовательских проектов.Сегодня в Центре проводится широкий спектр исследовательских проектов по когнитивным и нейронным механизмам языка и связанным с ним когнитивным функциям в различных типичных и нетипичных популяциях. Основная цель постоянно расширяющейся исследовательской программы Центра – продвигать научно обоснованное лечение взаимоотношений языка и мозга в образовательных, клинических и промышленных условиях. Основные вехи и основные моменты этого десятилетнего (и все еще продолжающегося) пути представлены на временной шкале на Рисунке 1.

Рисунок 1 . Временная шкала, отражающая достижения и вклад нашей команды в область нейролингвистики в России в 2010–2020 гг., Выделяет основные вехи и достижения в исследованиях, клинической работе, обучении и супервизии, а также программах по работе с общественностью.

В этой статье мы поделимся нашим совместным опытом создания, строительства и продвижения исследовательского центра нейролингвистики в России, а также о влиянии этой работы на более широкое сообщество.Мы обозначим конкретные этапы этого пути и сосредоточимся на четырех основных столпах, которые внесли свой вклад в наш прогресс: исследования, клиническая работа, обучение и программы работы с общественностью. Мы обсудим отдельные действия, которые оказались особенно эффективными, и подводные камни, с которыми мы столкнулись на этом пути. Мы надеемся, что эта оценка нашего опыта может одновременно послужить вдохновением и практическим руководством для других групп, разрабатывающих исследовательские, клинические и образовательные программы в различных нейробиологических дисциплинах по всему миру и стремящихся улучшить качество нейробиологической информации, доступной общественности. .

Научно-исследовательские достижения

Исследования были отправной точкой в ​​развитии лаборатории нейролингвистики и по сей день остаются главной движущей силой роста Центра, объединяя другие области обслуживания и деятельности, такие как клиническая, обучающая и общественная работа.

Десять лет назад исследование началось с поведенческих психолингвистических исследований у здоровых участников и лиц с постинсультной афазией. Авторы этой статьи вместе с несколькими другими младшими исследователями и студентами сначала использовали поведенческие методы наряду с отслеживанием взгляда, чтобы изучить когнитивные и лингвистические механизмы, поддерживающие понимание предложений.Сотрудничество с Центром патологии речи и нейрореабилитации в Москве (который позже станет основным клиническим партнером Центра по многочисленным проектам) позволило нам получить доступ к популяции пациентов с нейрогенными коммуникативными расстройствами после инсульта и использовать систему отслеживания движения глаз Центра для экспериментальных исследований. исследовать. Эта серия поведенческих экспериментов заложила основу для программного исследования лингвистических и когнитивных механизмов типичной и нетипичной языковой обработки.Использование измерений движения глаз в дополнение к офлайн-поведенческим методам позволило идти в ногу с современными тенденциями в психолингвистике, где особое внимание уделяется пониманию онлайн-обработки языка. Эти исследования позволили понять роль различных процессов памяти и внимания у здоровых участников и людей с нейрогенными языковыми расстройствами (Laurinavichyute et al., 2014; Ivanova et al., 2015). Первые исследования и последующие публикации сыграли решающую роль в установлении научной компетенции группы и помогли получить последующее финансирование.Кроме того, эти первые исследования укрепили первое клиническое сотрудничество, которое будет иметь жизненно важное значение для дальнейшего развития.

В то же время наша команда осознала, что для создания сильной исследовательской программы в области психо- и нейролингвистики необходима прочная основа: база данных экспериментальных стимулов с установленными и подтвержденными свойствами. По сравнению с английским и другими европейскими языками, в русском не было общедоступных баз данных о свойствах слов, превышающих лексическую частоту.Чтобы восполнить этот пробел, началась работа над базами данных глаголов и существительных. Наша группа нормировала обширный список глаголов и существительных путем сбора данных о релевантных психолингвистических свойствах слова (возраст усвоения, способность к изображению и согласованность изображений) вместе с параметрами соответствующих визуальных стимулов (согласование названий, знакомство с действием / объектом и субъективная сложность изображения). через онлайн-анкеты (Акинина и др., 2014, 2015). Это позволило создать психолингвистическую базу данных стимулов, которая послужила прочной основой для будущих исследований и клинической работы.Например, инструменты оценки, разработанные нашей группой (такие как Русский тест на афазию – подробнее см. В следующем разделе), в значительной степени основаны на стимулах из этих баз данных. Многие из наших последующих экспериментов также опираются на эти стимулы (например, Юрченко и др., 2017; Солоухина, Иванова, 2018; Малютина, Зеленкова, 2020). Другими словами, без этой основы создания базы данных стимулов следующий набор проектов был бы невозможен. Базы данных стали общедоступными (http: // en.optim-database.ru/), а также используются другими исследовательскими группами, изучающими русский язык. Кроме того, создана база данных на татарском языке, втором по распространенности в России языке (http://stim-database.ru/ru-tatar/). Вместе эти усилия заложили основу количественных психо- и нейролингвистических исследований русскоязычного населения.

Наши первые шаги в экспериментальных психолингвистических исследованиях неизбежно были связаны со специфическими свойствами языка, с которым мы имели дело – русского.Большинство современных психо- и нейролингвистических моделей опираются на английский и в лучшем случае принимают во внимание некоторые другие индоевропейские германские или римские языки (например, голландский, немецкий, испанский). В отличие от них, русский как представитель славянских языков имеет гораздо более развитую морфосинтаксическую систему: три рода, шесть падежей, как минимум три традиционно выделяемых типа склонения и два типа спряжения, лексико-грамматический аспект, согласие падежа, род. число, сложная система морфонологических чередований и свободный порядок слов.С одной стороны, эти различия затрудняли прямое применение англоцентрических моделей к широкому кругу языковых явлений. Но с другой стороны, эти различия предоставили многочисленные возможности для более тщательного тестирования и дальнейшего изучения существующих психолингвистических моделей. Одним из таких примеров является наш эксперимент по отслеживанию глаз, который позволил переосмыслить реактивацию наполнителя в позиции следа в белых вопросах благодаря использованию специфических конструкций, существующих на русском, но не на английском языке (Sekerina et al., 2019). В другом исследовании свободный порядок слов и разметка падежа в русском языке позволили нам всесторонне протестировать влияние изоморфизма как линейного соответствия между порядком составных частей предложения и временной последовательностью событий на обработку предложения (Dragoy et al., 2016b; Chrabaszcz et al. др., в печати). Таким образом, в целом специфические особенности экспериментально малоизученных языков позволяют уточнить существующие лингвистические модели и дать новые обобщения относительно языковой обработки. Включение такого языка в глобальную исследовательскую повестку дня может быть нелегким вначале, но в конечном итоге приносит свои плоды.

После успешного завершения нескольких проектов по отслеживанию поведения и взгляда и разработки базы данных стимулов, мы почувствовали себя готовыми приступить к изучению наименее изученной области российских экспериментальных лингвистических исследований – нейронных механизмов, лежащих в основе когнитивных и лингвистических процессов. Для этого требовалось овладеть навыками использования методов нейровизуализации и сотрудничать с учреждениями, располагающими такой исследовательской инфраструктурой. Здесь партнерство с клиническими центрами, установленное во время проведения наших первых поведенческих экспериментов и отслеживания глаз, позволило нам получить доступ к сканерам МРТ и системам ЭЭГ в этих учреждениях.Мы начали осваивать методы фМРТ и ERP, сотрудничая с наставниками в Германии (профессор Эрнст Пёппель и доктор Евгений Гутырчик, Мюнхенский университет Людвига Максимилиана) и Нидерландах (профессор Лори Стоу и профессор Роулиен Бастиаанс, Университет Гронингена) и успешно завершены исследования на здоровых людях (Драгой и др., 2012; Юрченко и др., 2013; Малютина и др., 2016). Затем мы попытались применить функциональную нейровизуализацию для изучения обработки речи у пациентов после инсульта и вложили усилия в запуск нескольких проектов.Однако нашего опыта на данный момент было недостаточно для решения различных методологических и концептуальных проблем, присущих применению функциональной нейровизуализации поврежденного мозга (Specht, 2020), поэтому эти проекты были прекращены.

Принимая во внимание историческое наследие нейропсихологии Лурии и его подход к изучению нейронного субстрата когнитивных функций (Luria, 1980), а также нашу обширную работу с пациентами с очаговыми поражениями после инсульта, мы были очень заинтересованы в применении современных методов лечения поражений. .Итак, затем, изучив основы сбора и обработки данных МРТ, мы начали изучать современные методы анализа повреждений под руководством профессора Нины Ф. Дронкерс, одной из пионеров метода картирования симптомов на основе вокселей (Bates et al. ., 2003). Этот метод позволяет оценить вклад отдельных вокселей мозга в интересующую функцию посредством статистического моделирования. С помощью этого метода наша группа определила критические для рабочей памяти нейронные области (Иванова и др., 2018) и именование глаголов (Акинина и др., 2019). В настоящее время мы используем этот метод для исследования нервных субстратов различных типов афазий, привнося классификацию афазий Луриа в контекст современной нейробиологии (Luria, 1980). Другой метод, который мы использовали, включает диффузионно-взвешенную визуализацию и трактографический анализ (например, Иванова и др., 2016; Зырянов и др., 2020). Эти методы позволяют исследовать целостность волоконных путей белого вещества в головном мозге и определять их функциональную специализацию.В настоящее время также используются более продвинутые методы, такие как электрокортикография, наряду с дальнейшим развитием и разработкой поведенческих исследований и исследований слежения за глазами.

В развитии исследований ключом к успеху была интеграция исследований с клинической работой и постепенное построение исследовательской программы. Здесь мы действительно хотели бы подчеркнуть необходимость начинать с коротких управляемых проектов. Исследования, результаты которых могут быть получены в реалистичном временном масштабе 1–2 года, послужат отличной отправной точкой и основой для более крупных проектов.Точно так же выгодно начинать с более простых и понятных методов, которые легче реализовать по сравнению с более сложными методами нейровизуализации. Важно отметить, что рекомендуется тщательно изучить метод и завершить с ним один проект, чтобы понять потенциальные скрытые предостережения, прежде чем использовать его более широко. В этом отношении мы явно совершили ошибку планирования, изначально вложив много ресурсов в функциональные нейровизуализационные исследования языка у пациентов с очаговыми поражениями, в то время как применимость этого метода к популяции пациентов с инсультом оказалась слишком сложной и запутанной для нашего уровня Это привело к тому, что наша группа отказалась от нескольких проектов функциональной нейровизуализации, не добившись конкретных результатов.Оглядываясь назад, можно сказать, что было бы более эффективно провести одно функциональное нейровизуализационное исследование и полностью завершить его, прежде чем начинать другие исследования с использованием того же метода.

Напротив, ярким примером успешного наращивания исследований было наше направление исследований поражений: оно началось с исследования определенного синдрома (семантическая афазия, Dragoy et al., 2017), за которым последовали исследования в более крупных группах и более продвинутые методы (воксельное картирование симптомов поражения, Иванова и соавт., 2018; Akinina et al., 2019), при этом текущие усилия сосредоточены на создании большой базы данных поражений для исследования нервного субстрата различных типов афазии. В частности, что касается картирования симптомов поражения, наша группа смогла эффективно провести несколько исследований в одной и той же когорте, что опять же очень желательно с учетом ресурсов, задействованных в проведении любых видов нейровизуализационных исследований в больших группах с клинической популяцией. Как правило, на начальных этапах разработки мы хотели бы предостеречь от участия в крупномасштабных проектах, которые отнимают много времени, требуют опыта управления большой командой и данных с нескольких сайтов и не дают приемлемых результатов с точки зрения исследования. выводы и практические рекомендации, так как вначале очень важно зарекомендовать себя как группа, способная достичь заявленных результатов.

Кроме того, первоначальное сотрудничество с всемирно известными экспертами по совместным проектам обеспечило столь необходимое наставничество и руководство по овладению новыми навыками, в то время как тесные союзы с клиническими центрами предоставили доступ к инфраструктуре, необходимой для этой работы (например, сканерам МРТ, системам ЭЭГ) и клинические популяции. В целом, мы считаем, что полезно иметь подвижную исследовательскую программу в начале создания исследовательского центра. Открытость для новых направлений исследований, нового сотрудничества и новых методов приведет к неожиданным возможностям, повышению производительности и многогранным результатам.

Клинические разработки

Учитывая междисциплинарный характер области нейролингвистики и текущие тенденции в клинической нейролингвистике на Западе, с самого начала мы осознавали, что посредством нашего исследования нам необходимо удовлетворить практические потребности клиницистов, работающих с различными группами пациентов с языковыми расстройствами. Короче говоря, мы хотели внести значительный вклад в улучшение клинической практики в России. Мы увидели два основных пробела в клинической работе, которые, по нашему мнению, могла бы эффективно устранить наша группа: разработка современных инструментов оценки и продвижение новых подходов к лечению.

Несмотря на то, что русский язык входит в десятку наиболее распространенных языков в мире, стандартизированных языковых тестов по русскому языку явно не хватает (Иванова и Хэллоуэлл, 2013). Исторически качественный подход к оценке, основанный на нейропсихологической теории Лурии, доминировал в клинической сфере в России (Лурия, 1980; Ахутина, 2016). Хотя этот описательный качественный подход ценен для понимания механизмов когнитивных нарушений и их нервного субстрата, он не поддается количественной оценке, не имеет обобщения и сильно зависит от опыта клинициста, проводящего оценку.Таким образом, отсутствие стандартизированных показателей делает невозможным описание пациентов в исследовательских исследованиях, систематическое изучение нейронных механизмов языкового дефицита и кросс-лингвистическое сравнение результатов. С точки зрения клинической работы, это затрудняет сравнение пациентов и протоколы в разных больницах и оценку эффективности лечения. Таким образом, если он применяется исключительно сам по себе, традиционный нейропсихологический качественный подход препятствует научно обоснованной практике и исследованиям, которые зависят от наличия действенных и надежных инструментов для количественной оценки когнитивных и языковых нарушений.Вместе с командой лингвистов, логопедов, нейропсихологов и специалистов по информатике мы решили активно устранить этот методологический пробел.

Итак, одним из первых и наиболее заметных проектов клинических исследований, проведенных Международной лабораторией нейролингвистики, было создание, разработка, стандартизация, а затем клиническое внедрение нового комплексного теста на афазию. Цель состояла в том, чтобы разработать количественную языковую батарею, которая была бы всеобъемлющей и в то же время компактной, чтобы ее можно было проводить в клинически приемлемое время.В 2014 году с использованием ранее накопленных знаний о разработке тестов (Иванова, Хэллоуэлл, 2013) и клинической экспертизы был разработан Русский тест на афазию (RAT; Иванова и др., 2021). Тест призван обеспечить многомерную характеристику нарушенных и сохраненных аспектов языкового функционирования. RAT оценивает критические лингвистические уровни обработки (фонологический, лексико-семантический, синтаксический и дискурсивный) в трех различных областях: слуховое восприятие, повторение и устное производство.При разработке субтестов и разработке стимулов мы принимали во внимание различные (психо) лингвистические факторы, которые, как известно, влияют на языковую обработку, а также различные свойства русского языка. Например, отличительные особенности согласных, характерные для русского языка, были изменены в субтесте несловесной дискриминации. В подтестах на понимание и наименование отдельных слов выбор предметов был основан на базе данных стимулов, разработанной ранее нашей группой (дополнительную информацию см. В предыдущем разделе, Akinina et al., 2014, 2015, http://en.stim-database.ru/), что позволяет нам учитывать ряд важных психолингвистических параметров (способность к изображению, возраст приобретения, согласованность имен, согласованность изображений, знакомство объекта / действия, визуальная сложность). в дополнение к стандартной мере лексической частоты. Подтесты на понимание и составление предложений использовали гибкий порядок слов в русском языке для исследования обработки канонических и неканонических предложений (подробнее см. Иванова и др., 2021).Первоначальное пилотное тестирование, последующий обширный сбор нормативных данных и стандартизация охватили сотни участников и заняли 5 лет (2014–2019). Кроме того, для окончательной версии теста наша группа разработала табличную версию RAT, которая еще больше повысила единообразие администрирования, упростила и стандартизировала процедуры подсчета баллов, облегчая сбор данных в клинических и исследовательских условиях. Эта титаническая работа совсем недавно была полностью завершена (Иванова и др., 2021).

Однако разработка теста не обошлась без осложнений и нюансов. Этот проект был чрезмерно амбициозным в то время, когда он был задуман в 2014 году, поскольку тогда у нашей группы был ограниченный опыт разработки тестов и организации такого масштабного проекта. Это привело ко многим предсказуемым ошибкам на этом пути: трудности с управлением данными, собранными большой командой студентов и клиницистов; изменения, внесенные в тестовые материалы и их структуру после начала стандартизации, требующие повторного сбора данных; изменение технических платформ на этапе стандартизации, что приводит к кропотливому ручному агрегированию и перекодированию данных; и, наконец, изменение правил выставления оценок несколько раз во время анализа данных, требующее полного восстановления всех протоколов.Оглядываясь назад, мы могли бы реализовать этот проект гораздо эффективнее и с меньшими ресурсами, если бы мы начали с адаптации тестов вместо разработки и сосредоточились на отдельных областях и более коротких тестах, отложив более крупный проект на несколько лет. Сегодня, после бурного, но в конечном итоге успешного преодоления логистических и процедурных препятствий на этом пути, тест теперь широко распространяется в России и активно используется в нескольких крупных реабилитационных центрах после инсульта. Кроме того, была создана версия теста на татарском языке, которая в настоящее время находится на завершающей стадии стандартизации (как упоминалось ранее, это второй по распространенности язык в современной России).Таким образом, помимо этих организационных недостатков, в конечном итоге этот проект представляет собой пример междисциплинарного проекта, в котором научные знания, клинический опыт и технологические достижения были успешно объединены для удовлетворения конкретных практических потребностей и повышения стандартов клинической практики.

Из проекта RAT появилось несколько других важных инициатив по разработке тестов. Подобно отсутствию стандартизированных языковых тестов на афазию, не хватало стандартизированных количественных тестов для оценки языкового развития ребенка.Это сделало невозможным определение количественных норм языкового развития на русском языке, а также определение типа и степени выраженности лингвистического дефицита у детей с различными нарушениями развития в клинической практике и научных исследованиях. Тест на развитие речи ребенка – Russian Child Language Assessment Battery (RuCLAB; Лопухина и др., 2019) был создан в 2018 году на основе заданий, изначально реализованных в RAT (Иванова и др., 2021), с адаптированными субтестами. для оценки фонологических, лексических, морфосинтаксических и дискурсивных навыков детей в понимании и устной речи.Тест был стандартизирован для типично развивающихся детей, а клинические данные были собраны в различных атипичных группах населения (дети с определенными языковыми расстройствами, эпилепсией, расстройствами аутистического спектра; например, Arutiunian et al., В печати). Исследователи Центра также адаптировали несколько других широко признанных инструментов оценки на русский язык и утвердили их (например, Verb and Sentence Test: Akinina and Bastiaanse, 2017; Token Test: Akinina et al., 2019; Aphasia Rapid Test: Buivolova et al. al., 2020), способствуя дальнейшему совершенствованию стандартов клинической практики в России, развитию доказательной практики и обеспечению совместимости научных исследований с другими международными проектами.

Еще одним важным направлением развития оценки было интраоперационное картирование языка у пациентов с опухолями. Наша команда разработала лингвистически обоснованный протокол оценки для интраоперационного картирования с целью сохранения языковой функции у пациентов, перенесших операцию по поводу опухоли головного мозга или резекции эпилептогенной ткани (Dragoy et al., 2016б, 2017). Сотрудничество с хирургическими центрами по всей стране помогло широко распространить эти знания, стимулировать более широкое использование операций в состоянии бодрствования для языкового картирования и внедрить протокол в клиническую практику, что привело к улучшению языковых результатов после операции. Это подчеркивает, как передовые лингвистические знания могут быть использованы для улучшения результатов лечения пациентов и улучшения качества жизни. Опять же, этот проект – еще один отличный пример междисциплинарного подхода к решению практической проблемы посредством сотрудничества между экспертами из разных областей.Кроме того, это не увенчалось бы успехом без обширных консультаций со всемирно признанными экспертами в этой области: доктором Питером Мариеном (Свободный университет Брюсселя, Бельгия), доктором Генри Колле и доктором Эриком Робертом (Algemeen Ziekenhuis Sint-Lucas, Бельгия). , Д-р Юг Дюффо (Медицинский центр Университета Монпелье, Франция), д-р Эммануэль Мандонне (Больница Ларибуазьер, Париж, Франция). Кроме того, проект демонстрирует преимущества начала с гибкой программы исследований и открытости для новых направлений исследований, поскольку изначально у нас не было конкретных планов или опыта для этого направления работы, только общий интерес к улучшению языковых результатов в различных клинических условиях. населения.

Вторым основным направлением нашей клинической работы была разработка, адаптация и продвижение научно-обоснованных подходов к лечению речи с помощью языка. Как и в случае с оценками, языковые методы лечения, используемые в клинической практике в России, оставались разнообразными и в значительной степени непроверенными. Как правило, они выбираются на основе суждения клинициста в отсутствие количественной доказательной базы, поэтому они снова сильно зависят от опыта клинициста. Наша группа адаптировала два современных языковых метода лечения, которые были первоначально разработаны и доказали свою эффективность на других языках: лечение глагольной сети, укрепляющее сеть (VNeST, Edmonds, 2014), и языковая терапия, вызванная ограничениями (CILT, Pulvermüller et al., 2001). Мы провели серию исследований, проверяющих эффективность их адаптации к России (CILT: Ulanov et al., 2019; VNeST: Razmyslovich et al., 2021) в протоколах терапии с одновременной неинвазивной стимуляцией мозга и без нее (транскраниальный постоянный ток). стимуляция и транскраниальная магнитная стимуляция). Мы надеялись, что эти исследования не только предоставят доказательства эффективности этих специфических протоколов лечения, адаптированных на русский язык, но и представят новый стандарт нефармацевтических исследований лечения в России.

Итак, в отличие от направления оценки нашей клинической работы, наша команда начала с адаптации существующих методов лечения, а не с создания новых, что оказалось разумным выбором с точки зрения осуществимости разработки протокола. Тем не менее, мы столкнулись с несколькими препятствиями на пути изучения лечения. Прежде всего, поскольку эти исследования очень трудоемкие и продолжительные, в нашей команде было трудно найти достаточные человеческие ресурсы для их непрерывного выполнения.Это было особенно сложной задачей из-за выбранных экспериментальных схем, которые включают интенсивную языковую терапию (несколько часов в день в течение нескольких недель), групповую терапию несколькими врачами и двойной слепой подход, при котором неинвазивная стимуляция мозга осуществляется врач отличается от врача, проводящего терапию. Наша рекомендация для новых команд, начинающих исследования лечения, – это заранее тщательно оценить человеческие ресурсы, необходимые для конкретной терапии и дизайна эксперимента.Разумным предварительным шагом перед запуском любого исследования лечения будет точный расчет того, сколько исследователей и в течение какого времени необходимо для набора участников, назначения терапии, а также оценки до и после лечения, особенно если используется метод двойного слепого анализа. используется, так что разные члены команды должны будут проводить терапию и оценку. Выбор терапии, не требующей группового приема или интенсивного режима, и стремление к проверке концепции на небольшой выборке, а не к полномасштабному клиническому испытанию, на наш взгляд, является более разумным и более реалистичным вариантом для первого прохода. при лечебных исследованиях.

Еще одна большая проблема в наших исследованиях лечения заключалась в том, чтобы интегрировать планы исследований в обычный клинический график в тех клинических учреждениях, где проводились исследования лечения. Например, было сложно организовать отбор пациентов и базовое тестирование перед лечением в соответствии со стандартным графиком поступления в реабилитационный центр, который оставляет мало времени для оценки и требует начала лечения в очень короткие сроки. Столкнувшись с этой трудностью, мы рекомендуем другим новым командам до начала исследования рассмотреть вопрос о том, позволяет ли обычный клинический график клинического центра достаточно времени для набора участников и расширенной базовой оценки перед лечением.Если клиническая база представляет собой реабилитационный центр, принимающий возвращающихся пациентов, одно из решений, которые мы использовали, – это отбор, набор и предварительное тестирование пациентов в конце их первого курса реабилитации, а затем их включение в исследование лечения во время их следующего госпитализации. реабилитационный центр. Другой аспект, который следует учитывать, заключается в том, могут ли другие обычные клинические практики в клиническом учреждении (фармацевтическое лечение, другие сопутствующие методы лечения, такие как профессиональная или физиотерапия) вмешиваться в изучаемую языковую терапию: например, если эти дополнительные методы лечения / лечения назначаются только для отобранных пациентов, это может создать нежелательные различия между экспериментальной и контрольной группами в исследовании лечения.Таким образом, важно подробно знать рутинную практику в клиническом центре, чтобы исследовательская группа могла запросить изменить их соответствующим образом и / или собрать соответствующую информацию о пациентах, участвующих в терапевтическом исследовании.

На сегодняшний день наши собственные исследования лечения все еще продолжаются, и наш опыт показывает, что это направление исследований не может быть оптимальным выбором для новых исследовательских групп. Увеличение человеческих ресурсов, более активное участие и долгосрочное участие клинических учреждений в проекте кажутся необходимыми предпосылками для полномасштабных исследований в области лечения.Тем не менее, несмотря на то, что крупномасштабные исследования лечения выходят за рамки текущих возможностей и возможностей Центра, мы надеемся, что наш подход по-прежнему является шагом к научно обоснованной клинической практике и может служить шаблоном для окружающих сообществ речевой языковой патологии и нейропсихологов. может следовать при оценке других методов лечения. В целом, для клинических проектов мы хотели бы подчеркнуть важность сотрудничества и междисциплинарности. С самого начала следует сосредоточиться на разработке и реализации междисциплинарных проектов, сочетающих теории и методологии из разных областей.Для успешного завершения проектов клинических исследований крайне важно привлечь исследователей из разных академических дисциплин, специалистов с разным профессиональным опытом вместе с клиницистами и эффективно использовать их знания и навыки в разработке, реализации, анализе и интерпретации результатов, как мы смог участвовать в наших самых успешных клинических проектах на сегодняшний день: разработать стандартизированные тесты и протоколы языкового картирования для операций на головном мозге в сознании.

Обучение и надзор

Наша педагогическая деятельность была многогранной и с годами постепенно увеличивалась в объеме и широте.Сначала студентам бакалавриата и магистратуры по лингвистике НИУ ВШЭ предлагались индивидуальные курсы (экспериментальная лингвистика, экспериментальные методы в психо- и нейролингвистике). Эти курсы познакомили студентов с основами экспериментального дизайна, современной психо- и нейролингвистической теорией, а также предоставили обзор различных поведенческих и нейробиологических методов. Затем еще один курс (Психология и нейрофизиология речи и языка) был предложен студентам бакалавриата по психологии в НИУ ВШЭ.Этот курс, напротив, предполагал предыдущие знания экспериментальных методов, но вводил их конкретное применение в когнитивные и нейронные основы языковой обработки. Эти курсы были первыми курсами по психо- и нейролингвистике в НИУ ВШЭ и были восторженно встречены студентами.

Однако все вышеупомянутые автономные курсы носили вводный характер и не включали достаточного количества часов для обучения каким-либо практическим навыкам, необходимым для проведения независимых исследований.В конце концов, в 2020 году Центр языка и мозга открыл образовательную трассу по экспериментальной лингвистике в рамках бакалаврской программы лингвистики в НИУ ВШЭ. Трек расширяется за последние 2 года программы бакалавриата и включает три курса, которые обеспечивают как глубокие теоретические знания, так и практический опыт в экспериментальной лингвистике. Первый курс (психо- и нейролингвистика) преподается в течение двух семестров в течение первого года курса и обеспечивает теоретическую основу в эмпирических методах исследования, нейроанатомии и нейрофизиологии, а также дает обзор современной теории психо- и нейролингвистики.Второй год включает в себя два семестровых практически ориентированных курса (Практикум по психолингвистике, Практикум по нейролингвистике), которые более подробно рассматривают конкретные темы и методы исследования и предлагают практический опыт программирования экспериментов, сбора данных, анализа и т. Д. Насколько нам известно, это один из немногих треков / серий курсов бакалавриата по психо- и нейролингвистике в мире.

Помимо индивидуальных курсов и образовательного трека, исследователи Центра языка и мозга руководили «курсовыми исследовательскими проектами» и «летней практикой» бакалавров и магистрантов в НИУ ВШЭ.Оба вида деятельности являются обязательной частью учебной программы большинства российских программ высшего образования. Это важная сила российской системы высшего образования, предоставляющая студентам уникальный практический опыт уже на уровне бакалавриата. Для «курсовых исследовательских проектов» студент работает над отдельным исследовательским проектом в течение всего учебного года и, как результат, пишет исследовательскую работу и обычно защищает презентацию. То же самое ожидается в отношении обязательных бакалаврских и магистерских диссертаций в течение последнего года обучения.«Летняя практика» включает в себя работу над практическим заданием (например, сбор или анализ данных) без какого-либо обзора литературы, написания или презентации. В большинстве программ оба вида деятельности требуются на ежегодной основе, и студенты могут выбрать тему и научного руководителя. На протяжении многих лет сотрудники Центра языка и мозга руководили множеством «курсовых исследовательских проектов», диссертаций и «летних практических занятий», обычно вовлекая студентов в их собственные реальные текущие исследовательские проекты.Это несет в себе риски для супервайзера в случае, если студент не сможет завершить назначенную часть проекта. Тем не менее, эта практика также принесла удивительные успехи, когда студенты бакалавриата стали движущей силой исследовательских проектов и сыграли важную роль в их успешном завершении (например, Солоухина, Иванова, 2018; Зырянов и др., 2020; Савинова, Малютина, 2021). ). Несколько студентов, которые завершили свои «курсовые исследовательские проекты» или защитили кандидатские диссертации в Центре, позже уехали учиться за границу, чтобы получить степень магистра или доктора философии, а затем вернулись для работы в Центре в качестве ученых-исследователей.

Центр также разрабатывает плодотворную программу докторантуры, при этом первый студент, который был принят в 2017 году, успешно защитил свою диссертацию в 2020 году. Шесть других студентов в настоящее время проходят обучение в докторантуре под руководством сотрудников Центра и каждый год еще несколько человек набираются. Недавнее нововведение в российской образовательной системе позволило защитить кандидатскую диссертацию на основе публикаций, и наши студенты охотно идут по этому пути и защищают на основе своих уже опубликованных рецензируемых статей.

Кроме того, Центр представляет Университет ВШЭ в двух признанных международных консорциумах – Европейской магистратуре клинической лингвистики (EMCL) и Международной докторской степени по экспериментальным подходам к языку и мозгу (IDEALAB). В обоих случаях Центр действует как ассоциированный партнер, уделяя особое внимание афазии, структурной нейровизуализации и языковому картированию при нейрохирургических операциях в бодрствующем состоянии. Каждый год несколько студентов EMCL посещают Центр на трехмесячную стажировку, интегрируются в исследовательскую среду Центра и пишут свои диссертации под совместным руководством сотрудников Центра.В 2021 году наша первая студентка IDEALAB под совместным руководством защитила диссертацию в Университете Гронингена (Нидерланды).

Некоторые направления до сих пор не охвачены образовательной деятельностью Центра. Например, в настоящее время не предлагаются образовательные курсы для студентов первого и второго курсов бакалавриата, что было бы полезно для тех, кто уже начинает свои «курсовые исследовательские проекты» под руководством исследователей Центра. Текущая образовательная деятельность нацелена исключительно на студентов-лингвистов и психологов и не предполагает участия студентов медицинских специальностей, поскольку в НИУ ВШЭ нет таких программ.Самое главное, что в Центре еще не созданы полностью независимые автономные образовательные программы. Тем не менее, постепенно Центр активно воспитывает новое поколение ученых, одновременно продвигая как образование, так и исследования в области нейролингвистики. Мы считаем, что этот учебно-исследовательский цикл абсолютно необходим для научного прогресса. Те, кто активно участвует в исследованиях, лучше всего могут преподавать предмет, привнося передовые достижения в классную комнату, и вдохновляют новое поколение ученых живыми лекциями, примерами из жизни и сложными вопросами.Молодые ученые, в свою очередь, привносят новую энергию, идеи и навыки в область исследований. Образовательная деятельность требует времени и усилий, которые неизбежно отвлекаются от исследований, но в долгосрочной перспективе мы считаем, что эти вложения необходимы для развития научной области.

Работа с общественностью

С момента основания лаборатории нейролингвистики мы принимаем активное участие в различных общественных инициативах. Во-первых, текущая образовательная деятельность Центра не ограничивается академическими курсами в университете.Центр проводит регулярные еженедельные встречи под названием «Нейролингвистика по четвергам», на которых исследователи Центра и приглашенные гости рассказывают о текущих тенденциях в различных областях нейробиологии и обсуждают свои исследовательские проекты. Кроме того, обычно несколько раз в год Центр проводит семинары, на которых более широкое исследовательское сообщество может получить практические знания о новых исследовательских методологиях. Недавним примером был семинар по картированию симптомов поражения на основе вокселей, который включал практические занятия, посвященные всем практическим этапам использования метода, включая предварительную обработку данных МРТ и ручное определение очертаний поражения.Эти практические семинары также способствуют развитию сотрудничества в исследованиях и созданию клинических сетей.

Одним из ключевых общественных образовательных мероприятий в Центре является ежегодная международная Летняя школа нейролингвистики, которая работает с 2014 года. Школа позиционируется как образовательное мероприятие для студентов, начинающих свою деятельность, и как академическая среда, где более продвинутые исследователи могут обсудить последние идеи и достижения в данной области. Каждое лето более 100 участников из разных стран собираются вместе в Москве, Россия (или онлайн, с 2020 года), чтобы глубже понять данную тему, представленную известными приглашенными лекторами.Важной особенностью школы является то, что тема меняется каждый год: в предыдущие годы школа была посвящена афазии, стимуляции мозга, нервным колебаниям, экспериментальным исследованиям на разных языках и так далее. Было осознано решение чередовать темы, чтобы сотрудники, студенты и местное исследовательское сообщество могли расширить свой кругозор и расширить свое понимание тем, которые не входят в их компетенцию и их близкие коллеги. Поскольку школа нацелена на широкую аудиторию, она столкнулась с множеством проблем.Например, поскольку участники находятся на очень разных уровнях образования и карьеры, программу необходимо настроить таким образом, чтобы каждая лекция была доступна для новичков, но при этом предлагала новые знания более продвинутым участникам. В качестве другого примера, из-за большого количества посетителей разного уровня школы до сих пор в основном состояли из лекций и презентаций и включали лишь минимальное количество практических занятий. Несмотря на эти проблемы, мы считаем, что формат, который охватывает чередующиеся темы и приветствует студентов и новых исследователей, имеет наибольшую ценность для сообщества.

Вышеуказанные образовательные мероприятия предназначены для студентов и профессионалов из смежных областей. Помимо них, Центр проводит информационно-пропагандистские мероприятия, нацеленные на широкую общественность, и пытается представить результаты исследований в формате, доступном для широкой аудитории. Сюда входили выступления сотрудников в научно-популярных шоу, интервью средствам массовой информации, участие в Российской ассоциации дислексии, общественные проекты, направленные на повышение осведомленности об афазии, научно-популярные лекции в социальных центрах для пожилых людей, поездки в Центр для среднего и среднего возраста. старшеклассники, пресс-релизы о новых публикациях на сайте вуза.Например, для повышения осведомленности об афазии Центр разработал информационные буклеты для лиц, осуществляющих уход, и «идентификационные карты» для лиц, страдающих афазией. Они находятся в свободном доступе на веб-сайте центра, а бумажные копии были распространены среди сотрудничающих патологов речи, чтобы они могли распространять их среди пациентов и лиц, осуществляющих уход. Насколько нам известно, это одни из немногих общедоступных русскоязычных материалов об афазии. Еще одним примером информационно-просветительской деятельности Центра являются пресс-релизы о новых публикациях.Это краткое изложение недавно опубликованных результатов исследований, доступное для более широкой аудитории. Этот формат был установлен и поощряется университетом, поэтому пресс-релизы размещаются на веб-сайте университета на английском и русском языках и предлагаются для репоста в средствах массовой информации.

В отличие от образовательных мероприятий для студентов и других специалистов, информационно-пропагандистская деятельность Центра не была регулярной из-за нехватки времени и человеческих ресурсов. Тем не менее, мы надеемся, что даже спорадические мероприятия или материалы, нацеленные на широкую общественность, могут стать толчком к распространению из уст в уста текущих основанных на фактах взглядов и результатов исследований.Кроме того, сам Центр также получил пользу от деятельности по информированию общественности. Любая работа с широкой аудиторией способствовала привлечению волонтеров для обучения в Центре. Работа с клиницистами помогает наладить новое сотрудничество и / или узнать больше о текущей практике и потребностях практикующих врачей. Работа с учениками старших классов может вдохновить некоторых из них поступить в университет и принять участие в исследовательской деятельности Центра. В целом, хотя систематическая работа с общественностью в настоящее время остается за пределами возможностей Центра, мы обнаружили, что использование случайных возможностей для работы с общественностью приносит обоюдную выгоду и постепенно увеличивает общественные научные знания.

Научная сцена в 2021 году

Выше мы обозначили четыре основных направления – исследования, клиническая работа, преподавание и работа с общественностью – которые внесли свой вклад в развитие нейролингвистики в России. Этот путь начался на чистом энтузиазме с конкретными исследовательскими проектами и превратился в крупнейший междисциплинарный исследовательский центр нейролингвистики в России. Мы хотели бы завершить отчет о нашем научном путешествии, суммируя рабочие принципы, которые, по нашему мнению, способствовали успеху того, что казалось очень смелым начинанием десять лет назад: интеграция , инкрементность, междисциплинарность, наставничество и сохранение общей картины в фокусе.На Рисунке 2 представлен обзор этих основных рабочих принципов в их применении к различным сферам деятельности и услуг (исследования, клинические разработки, обучение и супервизия, программы работы с общественностью).

Рисунок 2 . Краткое изложение основных рабочих принципов разработки научных и образовательных программ применительно к различным сферам деятельности и услуг (исследования, клиническая работа, обучение и супервизия, а также работа с общественностью).

Прежде всего, интеграция всех направлений нашей работы сыграла ключевую роль в нашем успехе.Смешение и переплетение исследовательской, клинической и академической работы имело решающее значение для научных достижений и разработки методов, основанных на фактических данных. Тщательные экспериментальные исследования создают прочную основу для клинических проектов и помогают создать доказательную базу для оценки и лечения. В свою очередь, клинические взаимодействия позволяют получить уникальное представление о психологических и нейронных механизмах познания и придают решающую мотивацию для исследований. И исследования, и клиническая работа дают незаменимый опыт, который превращается в увлекательный учебный материал.В то же время академическая работа и вовлечение студентов на всех этапах исследовательского процесса подпитывают исследовательскую деятельность и повышают производительность. Вместе исследования, клиническая работа и обучение взаимодействуют, поддерживая, продвигая и вдохновляя друг друга. С самого начала следует тщательно продумать параллельную разработку, вместо того, чтобы сосредотачиваться только на одном аспекте, таком как исследования, и в значительной степени интегрировать эту взаимосвязанную научную деятельность.

С точки зрения приращения , начало с небольших выполнимых исследовательских проектов кажется наиболее эффективным способом построения всеобъемлющих исследовательских и академических программ.Большие усилия строятся на маленьких ступенях. Этот принцип постепенности применяется также к привлечению финансирования, где более продуктивной и осуществимой стратегией является начало с небольших грантов и постепенное наращивание до подачи заявки на более крупные гранты.

Постепенно выстраивая свою исследовательскую программу и изначально проявляя гибкость в своей исследовательской программе, вы не должны упускать из виду всеобъемлющие цели вашей работы, выходящие за рамки конкретного исследования, если вы держите в фокусе общей картины .Какие большие вопросы / проблемы / пробелы в знаниях пытается решить ваша группа? Какие изменения в текущих исследованиях, клинической и академической практике вы надеетесь осуществить? Согласование небольших начальных проектов с этими более крупными целями (такими как, например, содействие стандартизации и научно-обоснованной практике оценки языковых расстройств) обеспечит прогресс в правильном направлении, что приведет к долгосрочному влиянию на эту область и текущая практика в нейробиологических дисциплинах.

Междисциплинарность – важный аспект современных исследований. Сегодня инновации и научные достижения происходят на стыке разных дисциплин. Таким образом, с самого начала выгодно включать в вашу команду исследователей и профессионалов с различным опытом и находить сотрудников из других дисциплин, что позволит вам успешно реализовывать междисциплинарные проекты.

В рамках программы наставничества крайне важно найти международных наставников, которые поддержат ваше путешествие, когда вы начнете создавать свои независимые программы.Опять же, это особенно важно на первых этапах, так как вам понадобятся советы и поддержка по написанию грантов, построению профессиональной сети и поиску связей, через которые вы сможете узнать о новых методологиях. В то же время поддерживайте и продвигайте своих студентов, поскольку они являются будущими учеными. Потратьте время на их обучение, предложите интересный и мотивирующий исследовательский опыт, поддержите независимые запросы и поощряйте их непрерывное образование.

Есть также несколько практических аспектов разработки новых исследовательских, клинических и образовательных программ.Что касается финансирования, важно обеспечить стабильность, чтобы сотрудники могли продолжать работу над проектами, продолжая профессионально развиваться. Создание сети сотрудничающих клинических центров – еще один вектор развития, имеющий решающее значение. Доступ к клиническим ресурсам и различным группам пациентов во многом является ключом к плодотворным нейробиологическим исследованиям. Здесь с самого начала решающее значение имеет посвящение усилий и времени трансляционным и клинически мотивированным исследованиям, поскольку они обеспечивают взаимовыгодное взаимодействие с клиническими центрами и, таким образом, способствуют более тесному сотрудничеству.Кроме того, стоит потратить время на разработку ресурсов и процедур, которые будут поддерживать многочисленные проекты в будущем: библиотеки стимулов, базы данных участников с поведенческими данными и данными нейровизуализации, надежные конвейеры, оцифровку сбора данных, документацию сценариев для автоматической обработки данных. Хотя первоначально внедрение некоторых из этих практик может занять много времени и показаться почти неэффективным с точки зрения решения текущей повестки дня, эти усилия окупятся в долгосрочной перспективе, обеспечивая стандартизацию и эффективность ваших рабочих практик.

Мы считаем, что следование этим изложенным принципам может существенно помочь в создании новых центров нейробиологических исследований в странах, где нейробиология и экспериментальные исследования были недостаточно представлены, и, таким образом, способствовать внедрению научно-обоснованных подходов в здравоохранении и совершенствованию нейробиологического образования и знаний в более широком сообществе. . Наконец, в конце концов, эта новаторская работа связана со страстью. Разжигайте свою страсть и следуйте ей, потому что, когда вы чем-то увлечены, вы найдете способы добиться успеха.

Авторские взносы

MI, SM и OD совместно участвовали в разработке концепции и на разных этапах привлекались к финансированию лаборатории нейролингвистики, а теперь и Центра языка и мозга НИУ ВШЭ. MI написал первоначальный черновик рукописи, который был расширен SM и OD. Все авторы внесли свой вклад в доработку рукописи, прочитали и одобрили представленную версию.

Финансирование

Работа поддержана Центром языка и мозга НИУ ВШЭ, грантом Правительства РФ, Ag.№ 14.641.31.0004.

Конфликт интересов

Авторы заявляют, что исследование проводилось при отсутствии каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могут быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.

Примечание издателя

Все утверждения, выраженные в этой статье, принадлежат исключительно авторам и не обязательно отражают претензии их дочерних организаций или издателей, редакторов и рецензентов. Любой продукт, который может быть оценен в этой статье, или заявление, которое может быть сделано его производителем, не подлежат гарантии или одобрению со стороны издателя.

Благодарности

Мы глубоко благодарны нашим любимым наставникам, профессору Нине Ф. Дронкерс и профессору Роулиену Бастиаансе, которые на протяжении многих лет щедро предлагали знания и рекомендации, поскольку без их поддержки нейролингвистика в России сегодня выглядела бы иначе. Мы искренне благодарны нашим многочисленным клиническим сотрудникам, ныне покойному проф. Виктор Шкловский, Роман Черемин, Алексей Петрушевский, Андрей Зуев, Олег Бронов, Дмитрий Копачев, Игорь Медяник, Андрей Реутов, Андрей Ситников и многие другие нейрохирурги, нейрорадиологи, неврологи, клинические психологи и логопеды, которые поддерживали и вдохновляли наших многочисленных исследовательские и клинические проекты.Нам очень повезло, что у нас есть потрясающая команда замечательных исследователей, студентов и сотрудников в лаборатории нейролингвистики, а теперь и в Центре языка и мозга в НИУ ВШЭ в Москве, синергетическая энергия которых двигала вперед нейролингвистику в России. Наконец, мы благодарим всех участников, которые с энтузиазмом участвовали в наших исследованиях на протяжении многих лет.

Список литературы

Ахутина, Т. (2002). Нейролингвистический анализ динамической афазии .Теревинф, Москва.

Ахутина, Т. (2016). Классификация афазий Лурия и ее теоретические основы. Афазиология 30, 878–897. DOI: 10.1080 / 02687038.2015.1070950

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Акинина Ю. и Бастиаанс Р. (2017). Тест на глагол и предложение на русском языке: демонстрация двух людей с беглой афазией. Стебель Spraak Taalpathol . 22 (Дополнение 1), 134–136.

Акинина Ю., Буйволова О., Солоухина О. и Бастиаансе Р.(2019) Психометрические свойства приложения Token Test. Стебель Spraak Taalpathol . 24 (Приложение), 74–76. DOI: 10.21827 / 5d8b76574cc25

CrossRef Полный текст

Акинина Ю., Искра Е., Иванова М.В., Грабовская М., Исаев Д., Коркина И. и др. (2014). «Библиотека стимулов« Существенное и объект »: нормирование психолингвистических параметров», в Шестая международная конференция по когнитивной науке: Тезисы , ред. А.Kibrik et al. Калининград, 112–114.

Акинина Ю., Малютина С., Иванова М. В., Искра Е., Манова Е., Драгой О. (2015). Русские нормативные данные для 375 картинок и глаголов. Behav. Res. Методы 47, 691–707. DOI: 10.3758 / s13428-014-0492-9

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Алпатов, В. (2005). История лингвистики . 4-е издание. Москва: Издательство “Языки славянской культуры”.

Арутюнян, В., Лопухина А., Миннигулова А., Шляхова А., Давыдова Е., Переверзева Д. (в печати). Языковые способности русских детей младшего школьного возраста с расстройством аутистического спектра: доказательства комплексного обследования ?. J. Autism Dev. Disord. 2021, 1–16. DOI: 10.1007 / s10803-021-04967-0.

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Бейтс, Э., Уилсон, С. М., Сайгин, А. П., Дик, Ф., Серено, М. И., Найт, Р. Т. и др. (2003). Картирование симптомов поражения на основе вокселей. Nat. Neurosci. 6, 448–450. DOI: 10.1038 / nn1050

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Березин, Ф. (1984). История лингвистических исследований, 2-е изд. Москва: Изд-во Высшей школы.

Буйволова О., Винтер О., Бастиаанс Р., Драгой О. (2020). Экспресс-тест на афазию: адаптация и стандартизация для русского языка. Афазиология 35, 730–744. DOI: 10.1080 / 02687038.2020.1727836

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Храбащ, А., Онищик Э., Драгой О. (в печати). Понимание предложений в языке наследия: изоморфизм, порядок слов, языковая передача. Второй язык. Res.

Google Scholar

Драгой, О., Храбащ, А., Толкачева, В., Буклина, С. (2016a). Русский интраоперационный тест на наименование: стандартизированный инструмент для сопоставления образования существительных и глаголов во время нейрохирургических операций в бодрствующем состоянии. Русс. J. Cogn. Sci. 3, 4–25. DOI: 10.47010 / 16.4.1

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Драгой, О., Стоу, Л.А., Бос, Л. С., Бастиаанс, Р. (2012). Время от времени: обработка нарушений справки о времени на голландском языке. J. Memory Lang. 66, 307–325. DOI: 10.1016 / j.jml.2011.09.001

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Драгой О., Акинина Ю., Дронкерс Н. (2017). К функциональной нейроанатомии семантической афазии: история и десять новых случаев. Cortex . 97, 164–182. DOI: 10.1016 / j.cortex.2016.09.012

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Драгой, О., Бергельсон, М., Искра, Э., Лауринавичюте, А., Манова, Э., Скворцов, А. и др. (2016b). Понимание обратимых конструкций при семантической афазии. Афазиология 30, 1–22. DOI: 10.1080 / 02687038.2015.1063582

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Эдмондс, Л. А. (2014). Учебное пособие для лечения с усилением глагольной сети (VNeST): подробное описание протокола лечения с соответствующим теоретическим обоснованием. Перспектива. Neurophysiol. Нейроген.Speech Lang. Disord. 24, 78–88. DOI: 10.1044 / nnsld24.3.78

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Федорова О. (2009). Основы экспериментальной психолингвистики: синтаксическая подготовка . Спутник: Москва.

Google Scholar

Федорова О. (2020). Российская психолингвистика: вчера, сегодня, завтра (субъективные заметки по изучению механизмов производства и понимания языка). Вопросы языка 6, 105–129.DOI: 10.31857 / 0373-658X.2020.6.105-129 (на русском языке)

CrossRef Полный текст

Хомская Е.Д., Москвин В.А. (ред.). (2000). Нейропсихология и психофизиология индивидуальных различий. ИПКРО Пресс, Москва-Оренбург.

Иванова М., Акинина Ю., Солоухина О., Искра Е., Буйволова О., Храбащ А. и др. (2021, 24 мая). Русский тест на афазию: первая комплексная, количественная, стандартизированная и компьютеризированная батарея языков афазии на русском языке. PsyArXiv [Препринт] . DOI: 10.31234 / osf.io / wajdz

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Иванова М.В., Купцова С.В., Драгой О.В., Уличева А.С., Лауринавичюте А.К. (2015). Вклад рабочей памяти в понимание языка: дифференциальный эффект типа афазии. Афазиология 29, 645–664. DOI: 10.1080 / 02687038.2014.975182

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Иванова М.В., Драгой О.В., Купцова С.В., Акинина Ю. С., Петрушевский А. Г., Федина О. Н. и др. (2018). Нейронные механизмы двух различных задач вербальной рабочей памяти: исследование VLSM. Neuropsychologia 115, 25–41. DOI: 10.1016 / j.neuropsychologia.2018.03.003

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Иванова, М. В., Хэллоуэлл, Б. (2013). Учебное пособие по разработке тестов на афазию на любом языке: основные содержательные и психометрические соображения. Афазиология 27, 891–920.DOI: 10.1080 / 02687038.2013.805728

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Иванова М.В., Исаев Д.Ю., Драгой О.В., Акинина Ю. С., Петрушевский А.Г., Федина О.Н., Шкловский В.М. и др. (2016). Диффузионно-тензорная визуализация основных трактов белого вещества и их роль в обработке речи при афазии. Cortex 85, 165–181. doi: 10.1016 / j.cortex.2016.04.019 (более 100 цитирований)

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Лауринавичюте, А.К., Уличева А.С., Иванова М.В., Купцова С.В., Драгой О.В. (2014). Обработка лексической двусмысленности в смысловом контексте: данные отслеживания взгляда от людей с повреждениями и без повреждений мозга. Neuropsychologia 64, 360–373. DOI: 10.1016 / j.neuropsychologia.2014.09.040

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Лопухина А., Храбащ А., Худякова М., Коркина И., Юрченко А., Драгой О. (2019). «Тест для оценки языкового развития в русском языке« КОРАБЛИК »», в Труды конференции Satellite of AMLaP ≪ Симпозиум по развитию типичных и нетипичных языков ≫ (стр.30).

Лурия А. Р. (1980). Высшие корковые функции у человека (2-е изд.) . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: основные книги.

Google Scholar

Малютина С., Драгой О., Иванова М.В., Лауринавичюте А., Петрушевский А., Майндл Т. и др. (2016). Рыбалка – это не борьба: нейронные основы эффекта глагола инструментальности. J. Neuroling. 40, 37–54. DOI: 10.1016 / j.jneuroling.2016.03.002

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Малютина, С., и Зеленкова, В. (2020). Эффекты структуры аргумента глагола при афазии различаются на уровне отдельных слов и предложений. Афазиология 34, 431–457. DOI: 10.1080 / 02687038.2019.1697866

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Pulvermüller, F., Neininger, B., Elbert, T., Mohr, B., Rockstroh, B., Koebbel, P., et al. (2001). Ограничивающая терапия хронической афазии после инсульта. Инсульт 32, 1621–1626. DOI: 10.1161 / 01.str.32.7.1621

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Размыслович, А., Буйволова О., Самукина А., Иванова Е., Искра Е., Солоухина О. и др. (2021 г.). «Комбинация лечения по укреплению глагольной сети с различными типами неинвазивной стимуляции мозга», в Когнитивная наука в Москве: новые исследования. Материалы конференции , ред. Е.В. Печенкова, М.В. Фаликман, А.Я. Койфман, 479–482. Москва: ООО «Буки Веди», ИППиП.

Google Scholar

Савинова Е., Малютина С. (2021). Доказательства двухмаршрутной морфологической обработки на протяжении всей жизни: данные от русских существительных множественного числа. Lang. Cogn. Neurosci. 2021, 1–16. DOI: 10.1080 / 23273798.2021.1879182

CrossRef Полный текст

Секерина И. А., Лауринавичюте А., Драгой О. (2019). «Какие движения глаз могут и не могут сказать нам о Wh-движении и скремблировании», в книге Grammatical Approaches to Language Processing – Essays in Honor of Lyn Frazier , ред. К. Карлсон, К. Клифтон, JD Fodor (Берлин: Springer), 147–165.

Google Scholar

Солоухина, О.А., Иванова М. (2018). Изучение понимания существительных и глаголов: есть ли разница? Афазиология 32, 183–203. DOI: 10.1080 / 02687038.2017.1396572

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Tupper, D.E. (1999). Введение: продолжающееся влияние Александра Лурия на мировую нейропсихологию. Neuropsychol. Ред. 9, 1–7.

PubMed Аннотация | Google Scholar

Уланов М., Штыров Ю., Драгой О., Малютина С., Искра Э., Солоухина О. и др. (2019). «Интенсивная языковая терапия в сочетании с анодной tDCS приводит к улучшению генерации глаголов при нелегальной постинсультной афазии», в материалах 3-й Международной конференции по нейробиологии речи и языка , ред. Ю. Штырова и О. Щербаковой (Санкт-Петербург). СПб: Сцифия-принт, 63–64.

Google Scholar

Юрченко А., Ден Ауден Д., Хоксема Дж., Драгой О., Хукс Дж. К., Стоу Л. А. (2013). Полярность обработки: свидетельство ERP о различиях между положительной и отрицательной полярностью. Neuropsychologia 51, 132–141. DOI: 10.1016 / j.neuropsychologia.2012.10.028

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Юрченко А., Головтеев А., Копачев Д., Драгой О. (2017). Понимание и производство существительных и глаголов при височной эпилепсии. Epilepsy Behav. 75, 127–133. DOI: 10.1016 / j.yebeh.2017.07.006

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Зырянов А., Малютина С., и Драгой, О. (2020). Левый фронтальный наклонный тракт и лексическая выборка: свидетельство поражения лобной доли. Neuropsychologia 147, 1–12. DOI: 10.1016 / j.neuropsychologia.2020.107385

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Школа психологии – НИУ ВШЭ

Адрес: Армянский переулок, 4/2,

Переезд в Армянский переулок стал возможен благодаря обмену опытом с Московским педагогическим государственным университетом, подразделение которого теперь находится на прежнем месте психологической школы НИУ ВШЭ на Волгоградском проспекте.Завершенный вид школа получит в августе, когда будет установлена ​​вся мебель и оборудование. Официальный переезд будет отмечен церемонией перерезания ленточки в сентябре, когда также будет открыта табличка с именем школы.

Новое здание состоит из четырех этажей, каждый из которых имеет свой цвет и назначение. Первый – желтого цвета, в нем размещается административный персонал, такой как научный руководитель школы Василий Ключарев, а также директор и заместитель директора здания. Также есть два рабочих места по 60 квадратных метров для инструкторов.Наконец, на этаже есть актовый зал, два конференц-зала и тренажерный зал с раздевалками и душевыми.

Второй этаж оранжевый. Одна из зон будет для студенческих клубов, там есть диваны и торговые автоматы, чтобы студенты могли перекусить, пообщаться и обсудить будущие проекты, над которыми они хотят работать вместе. В новом здании нет кафетерия, но поскольку он находится недалеко от кампуса на Мясницкой улице, студенты могут поесть в кафе, которое считается лучшим.По словам менеджера факультета психологии Дмитрия Кондрашова, расписание школы будет построено таким образом, чтобы у учеников было достаточно времени, чтобы пойти в соседние здания, чтобы перекусить. На втором этаже также будет учебный зал по программе системной семейной терапии, а также большой конференц-зал, который может использоваться как актовый зал и аудитория.

В третьем этаже оливкового цвета есть аудитории для семинаров, компьютерные классы и комнаты для преподавателей. Также университет планирует установить две зоны отдыха с диванами и пуфами в коридорах второго и третьего этажей.

Серый четвертый этаж отведен под исследования. Здесь находятся все лаборатории школы: лаборатория когнитивных исследований, международная научно-педагогическая лаборатория социокультурных исследований и научно-образовательная лаборатория психологии способностей. На этом этаже также есть комната для аспирантов, а также зона с отдельными кабинетами для иностранных профессоров.

«Самым большим преимуществом, конечно же, является то, что мы приближаемся к главному конгломерату зданий Вышки», – говорит Мария Чумакова, научный руководитель программы бакалавриата по психологии.«Я думаю, что это облегчит жизнь как студентам, так и преподавателям, а также даст им возможность посещать занятия в других программах и на других факультетах. Думаю, что благодаря переезду увеличится и количество массовых мероприятий ».

Центр познания и принятия решений НИУ ВШЭ

Адрес: Кривоколенный переулок, 3/1,

Центр познания и принятия решений переехал в Кривоколенный переулок раньше факультета, и хотя кое-что еще не закончено и несколько коробок не распакованы, в лабораториях центра уже ведутся работы.

Центр посвятил всю зиму созданию электроэнцефалографической лаборатории. На первый взгляд, это просто небольшая комната с массивной дверью, но на самом деле это клетка Фарадея, которая представляет собой многослойную комнату, используемую для блокировки электромагнитных полей. Внутри каждой стены несколько слоев металла; для автономного электроснабжения используется аккумулятор; и если кто-то заперт в комнате, он не может позвонить, поэтому для связи изнутри используется специальное устройство.Здесь проводятся различные исследования, связанные с электроэнцефалографией.

В настоящее время в Лаборатории транскраниальной магнитной стимуляции проводится несколько экспериментов. В экспериментах магнитная катушка прикрепляется к определенной области головы, и эта катушка создает сильный магнитный разряд, который либо стимулирует, либо подавляет работу определенной области мозга. Существует два типа протокола: единичные разряды, когда все меняется всего за одну секунду, и более длительные разряды, когда одна и та же точка стимулируется в течение 10 минут.После последнего часть мозга, подвергшаяся выделению, изменяется в течение 10-20 минут. Подобные методы используются даже в медицинской практике, одним из примеров является лечение депрессии: мозг регулярно подвергается воздействию, чтобы «научить» систему возбуждаться нужным образом.

Один эксперимент, который в настоящее время проводится в лаборатории, направлен на изучение зеркальных нейронов – как они работают, как на них можно влиять и как сила зеркальных нейронов связана с эффектом обучения.

Кроме того, в Центре познания и принятия решений есть офис для отслеживания взгляда. Камера с высоким разрешением отслеживает движение глаз и в течение миллисекунды определяет, на что именно смотрит объект исследования и в каком порядке. Устройства слежения за глазами в настоящее время используются для тестирования веб-сайтов и интернет-рекламы. Однако Центр познания и принятия решений использует эти эксперименты для изучения процесса принятия решений.

После переезда центр смог создать поведенческие лаборатории.Это шесть небольших изолированных комнат, в каждой из которых есть компьютер. Внутри комнат участники эксперимента могут выполнять задания, не отвлекаясь.

«Переезд – это, конечно, стресс, но это также большая радость, потому что мы переехали в одно из самых красивых мест в Москве и теперь стали ближе к другим факультетам Высшей школы экономики», – поясняет Центр Cognition & Decision. Делает режиссер Анна Шестакова. «Вскоре к нам присоединятся двое коллег из Испании и Германии, что очень интересно, и наши иностранные гости очень довольны переездом в центр.Мы рады, что будем рядом с нашими коллегами-социологами (иногда мы даже занимаем их коворкинг) и недалеко от Школы психологии, которая является нашим домашним отделением ».

Центр познания и принятия решений также планирует открыть еще одну лабораторию транскраниальной магнитной стимуляции. Кроме того, в центре будет установлено оборудование для проведения исследований интерфейса мозг-компьютер.

Россия | UCL Psychology and Language Sciences

Контакт

Проф. Ирина Рощина
Кафедра нейро- и патопсихологии
Московский государственный психолого-педагогический университет (МГППУ)
Email: ifroshchina @ mail.ru
Сайт: mgppu.ru

Проф. Анна Шведовская
Доцент
Кафедра возрастной психологии им. Л.Ф. Обуховой
Московский государственный психолого-педагогический университет (МГППУ)
Электронная почта: [email protected]
Сайт: mgppu.ru

Проф Антон Хромов
Заведующий кафедрой нейро- и патопсихологии развития
Московский государственный психолого-педагогический университет (МГППУ)
Email: [email protected]

Марина Калантарова
Преподаватель
Кафедра неро- и патопсихологии развития
Московский государственный психолого-педагогический университет (МГППУ)
Электронная почта: kalantarovamv @ mgppu.ru

Положение CST

Аналогичным клиническим и психологическим подходом к CST в России является «Клиника памяти». Доступ к программам CST в России в будущем будет определяться проектом «Профилактика когнитивного дефицита у пожилых людей», учрежденным Московским государственным психолого-педагогическим университетом в партнерстве с Тверским филиалом Московского государственного бюджетного учреждения ». Арбатский территориальный центр социальных услуг. Клиенты, которые посещают этот центр, колеблются от 55 до 90 лет, и ежегодно в него поступает около 60 человек.

CST Research Projects

Проект «Профилактика когнитивных нарушений у пожилых» был основан в конце 2019 года в Московском государственном психолого-педагогическом университете (МГППУ). Цель этого проекта – адаптировать CST для людей с деменцией в России. Общая цель проекта – разработать и использовать различную когнитивную и эмоциональную терапию для людей с легкими формами деменции. Цели проекта:

1. Перевести мануал «Сделаем мир лучше» на русский язык
2. Оценить влияние CST на российскую выборку пожилых людей, проживающих в домах престарелых или посещающих социальные или лечебные центры в Москве.
3. Обучить психологов доставке CST.
4. Узнайте о приемлемости CST для пожилых россиян.

Nemesysco и факультет психологии МГУ им. М.В. Ломоносова расширяют совместные исследования по применению голосовой аналитики

КАДИМА, Израиль и МОСКВА, 13 апреля 2021 г. / PRNewswire / – Nemesysco , , ведущий поставщик технологий голосовой аналитики и решений для подлинного обнаружения эмоций, объявила сегодня о расширении сотрудничества с факультетом в области исследований. психологии Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова , старейшего и одного из самых высокопоставленных государственных исследовательских университетов в России, по приложениям голосовой аналитики.

Nemesysco и исследовательская группа профессора Алексея Гусева с факультета психологии МГУ проводят совместное исследование приложений голосовой аналитики с начала 2017 года. Это совместное исследование проводится профессором Гусевым при поддержке F2F Group. , ведущая исследовательская и консалтинговая компания в России.

Nemesysco и исследователи из МГУ недавно завершили исследование использования голосовой аналитики для разработки личностных оценок в целях управления персоналом.В рамках этого исследовательского проекта профессор Гусев и его группа исследователей протестировали записанные голосовые файлы анонимных субъектов с помощью технологии Layered Voice Analytics (LVA ™) компании Nemesysco. В результате анализа эмоций, обнаруженных и измеренных технологией LVA, исследователи смогли разработать поддающиеся количественной оценке методы измерения способностей и личных компетенций кандидатов на вакансии и сотрудников, рассматриваемых для продвижения по службе, включая стресс, мотивацию, командную работу и т. Д. лидерские качества и многое другое.

Nemesysco сообщает, что методы тестирования, разработанные совместно с исследователями из МГУ и F2F Group, недавно были применены к проекту корпоративной реструктуризации крупной промышленной компании в России. Голоса чуть менее 300 руководителей и менеджеров высшего звена, которые рассматривались для продвижения по службе, были проанализированы в ходе обсуждений с командой отдела кадров компании, а также их устные ответы на специальную анкету, подготовленную внешним консультантом организации.Результаты оценки личности с помощью технологии LVA показали, что характеристики и компетенции примерно 28% кандидатов, которые оценивались для продвижения по службе, не подходили для их новых должностей и им было бы трудно справляться со своими новыми обязанностями.

«По нашим оценкам, эта промышленная компания сэкономила несколько сотен тысяч долларов из-за неправильного использования заработной платы, льгот и связанных с ними операционных расходов, следуя рекомендациям нашего исследования и предлагая продвижение по службе только подходящим кандидатам», – сказала Натали Захарова, генеральный директор F2F Group. .«Научные открытия профессора Гусева и его исследовательской группы были полностью поддержаны высшим руководством и использовались фирмой для принятия окончательных решений вместе с ее здравым смыслом и человеческой осмотрительностью».

Nemesysco разработана для выявления подлинных эмоциональных реакций человека путем обнаружения и измерения неконтролируемых психофизиологических изменений голоса человека во время открытых разговоров. Технология безразлична к языку или содержанию речи.

«Это новаторское исследование впервые демонстрирует, чего можно достичь, если подлинная личность и истинные качества кандидатов и сотрудников оцениваются не на основе того, что они говорят или думают о себе, а на основе их эмоциональных реакций на прошлые ситуации и ожидаемое будущее. событиях », – пояснил Амир Либерман, генеральный директор Nemesysco. «Наша технология LVA служит зеркалом истины и позволяет менеджерам на всех уровнях организации принимать более обоснованные и обоснованные решения о команде, которую они хотят создать.«

Ближайшие совместные исследовательские проекты, запланированные Nemesysco и исследовательской группой профессора Гусева, включают изучение эмоционального состояния сотрудников во время длительного стресса и разработку диагностического инструмента для измерения профессионального выгорания.

О компании Nemesysco

Nemesysco – ведущий поставщик технологий голосовой аналитики и решений для подлинного обнаружения эмоций. Запатентованный компанией Layered Voice Analysis (LVA ™) выявляет и измеряет подлинные эмоции говорящего во время голосового общения.Технология Nemesysco имеет приложения для центров обработки вызовов, страховых и финансовых услуг, кадровых ресурсов, психического здоровья и многого другого. Для получения дополнительной информации посетите www.nemesysco.com.

О компании F2F Group

F2F Group создает интеллектуальные системы для обнаружения и распознавания человеческих эмоций и мотиваций на основе голоса, мимики и невербального поведения. Лаборатория поведенческих исследований F2FGroup разработала методы анализа мимики и общую методологию оценки движений поверхности лица, их интенсивности и динамики, сопоставимых с набором основных эмоций и других типов лицевой активности.Флагманский продукт компании – облачная платформа 151EYE для оценки компетенций и надежности сотрудников с помощью голоса. Для получения дополнительной информации посетите веб-сайт компании www.f2fgroup.ru.

Контактная информация для прессы

Тони Миллер
+1 617 418 3024
[адрес электронной почты защищен]

ИСТОЧНИК Nemesysco