Спортивная школа дедовск: Спортивные школы в Дедовске

Алексей Васильевич Смирнов, президент РСХБ, о прошлом и настоящем

Алексей Васильевич Смирнов, новый президент Российского союза евангельских христиан-баптистов, вырос в доме, в котором комнаты становились все больше и больше .

Алексей Васильевич Смирнов, новый президент Российского союза евангельских христиан-баптистов (РСХБ), вырос в доме, в котором комнаты становились все больше и больше. Смирнов родился в 1955 году, в том же году его отец, Василий Яковлевич Смирнов, построил дом для своей жены и семерых выживших детей в промышленном городе Дедовск, в 38 километрах к северо-западу от Москвы.

Меняющийся план этажа был связан с тем, что здание также использовалось как церковь. Уже в 1956 году в доме могло разместиться до 100 прихожан.

«Детство мое было счастливым, — рассказывает преподобный Смирнов, — ибо я родился в христианской семье. Проблемы начались только тогда, когда мой отец и его старшие братья стали очень активными в евангелическом движении».

Когда в 1943 году Сталин разрешил вновь открыть Центральную баптистскую церковь в Москве, его коммунистическое правительство намеревалось оставить ее единственной протестантской церковью в окрестностях Москвы. Но у верующих были другие намерения, и уже в 1947 Отец Смирнова стал проводить молитвенные собрания в близлежащем Дедовске.

Напряженность в отношениях с государством достигла апогея в 1961 году, когда пять ведущих братьев, включая отца Смирнова, были приговорены к тюремному заключению в Сибири. Собрание так близко к Москве было болезненной занозой в теле КГБ. Государство сделало судебные процессы максимально публичными, проведя их в самом большом Доме культуры Дедовска.

Рассказывает Алексей Смирнов: «Шла серьезная антибаптистская пропаганда — баптистов называли американскими шпионами, они поедали детей и т. д. Так что вся площадь перед Домом культуры была заполнена народом до начала процесса. Когда наших лидеров вели сквозь толпу к Палате представителей, только защита милиции удержала их от линчевания». В 1964 году правительство внезапно обнаружило, что тюремное заключение было неконституционным, и освободило всех пятерых. Однако ничего из конфискованного церковного имущества возвращено не было. Почти полвека спустя этой общине было разрешено провести рождественскую службу в том самом помещении, в котором когда-то были осуждены ее лидеры.

Через два года после освобождения лидеров дедовская община раскололась. Часть осталась за зарегистрированным государством Всесоюзным советом евангельских христиан-баптистов; другая группа, к которой принадлежали родители Смирнова, присоединилась к основанному в 1961 году незарегистрированному и подпольному Совету церквей евангельских христиан-баптистов.

«Раскол прошел прямо между нашими семьями, — рассказывает он. «Мы все были родственниками, и мы, дети, продолжали играть друг с другом». Один из его дядей остался старостой (Старший пресвитер) в зарегистрированном союзе. Он заключает: «Со времени раскола в 19С 66 до 1987 года наша дедовская община находилась в состоянии постоянных гонений».

В апреле 1987 года, сразу после того, как Михаил Горбачев обронил сенсацию, объявив об освобождении всех узников совести, Смирнов и небольшая группа начали проповедовать на Арбате — главной пешеходной зоне Москвы. К 1991 году группа разработала стратегию создания общин вдоль железнодорожной линии восток-запад, проходящей через Дедовск в направлении Риги/Латвии. Вскоре верующие собрались в 11 местах. Община всегда делала упор на работу с детьми: сегодня у нее есть детский лагерь «Ручеек» дальше от железной дороги в районе Румянцево, а также детско-юношеская работа в дедовском Доме культуры.

Странным образом незарегистрированный Совет Церквей, к которому принадлежала эта дедовская община, потребовал немедленно прекратить евангелизацию. Смирнов поясняет: Совет «чувствовал, что настоящая свобода еще не наступила, что наши действия лишь поливали водой мельничные колеса коммунистической власти и тем самым помогали обмануть мировое сообщество». Но группа отказалась прекратить евангелизацию и в результате была исключена. В 1993 году группа выбрала название «Ассоциация братских церквей» (АБЦ), под которым через четыре года была зарегистрирована государством. Сегодня он состоит из почти 20 приходов. Несмотря на свое название, Азбука является церковью баптистской, а не братской традиции.

Теперь, как и в некоторых других городах России, в Дедовске есть четыре «вкуса» Крестителя, и ни один из них не принадлежит самому большому и известному РУЭХБ. А Алексей Смирнов называет Дедовск «центром баптистской жизни». Незарегистрированная община, возникшая в результате раскола в 1966 году, до сих пор насчитывает 150 членов, в основном пожилых людей; более динамичная община Алексея Смирнова и Петра Румачика насчитывает около 250 человек. Община, оставшаяся при зарегистрированном Всесоюзном соборе в 1966 также присоединились к ABC. Четвертая община, основанная в 1995 году, также принадлежит к ABC. Смирнов поясняет: «У всех нас разные стили, но у нас единое богословие. У нас есть различные подходы к поклонению.

Общественный совет

Алексей Смирнов, возглавлявший АБК и предшествовавшую ей общину в течение трех трехлетних сроков подряд, начиная с 1991 года, был ведущим представителем движения за теплые отношения с РУХБ и другими баптистскими группами. «Наша позиция стала постепенно развиваться после 1990», — вспоминает он. «В этом не было ничего внезапного или спонтанного». В 1990-х годах шестеро ее пасторов получили образование в богословской школе РУПХБ в Москве.

Когда в 2006 году был сформирован Московский «Общественный совет», Алексей Смирнов и Юрий Сипко, тогдашний президент РСХБ, были двумя лидерами, которые больше всего настаивали на его создании. Сегодня около 10 деноминаций баптистского типа, а также миссионерские общества и организации собираются под его широким зонтиком.

«Мы не пытались образовать какой-то суперсоюз», — уверяет Смирнов. «Основа нашего единства — общее богословие и баптистские принципы», и роль Общественного Совета — отражать и поддерживать это единство. Институциональное единство не является одной из его целей. Однако Алексей Смирнов не исключает, что АЧК может еще официально пополнить ряды РСХБ.

«Я больше не являюсь членом руководящей команды ABC», — объясняет он. «Я всего лишь пастор в собрании, принадлежащем ABC. Но я не вижу непреодолимых проблем, которые удержали бы нас от присоединения».

Несомненно, Юрий Сипко высоко оценил попытки Алексея Смирнова сплотить, собрать воедино разные «кусочки Крестителя». Это была одна из причин, по которой Сипко попросил его присоединиться к команде RUECB. В 2006 году Смирнов перешел в московскую штаб-квартиру РСХБ, чтобы возглавить ее новый отдел по попечению о пастырях.

Смирнов не ограничивает призыв к баптистскому единству Русским миром. Он подчеркивает, что движение в России является «частью мирового евангельского движения баптистов. Мы не отделяемся от основных богословских позиций всех баптистов. Мы можем расходиться в практических вопросах толкования Писания, но как баптисты мы остаемся частью единого целого. Когда мы ценим достоинства и качества друг друга, тогда мы также можем начать исправлять ошибки друг друга. Если это произойдет, то это действительно будет ценная форма сотрудничества».

Он продолжает: Русские баптисты «должны, однако, помнить после 70 лет плена, что христианство состоит из гораздо большего, чем просто русское христианство. Некоторые события в других местах нас не радуют, но они помогают нам понять, что Бог действительно суверенен. Именно он определяет, кто его дети «не мы. Это осознание помогает нам смотреть на христианский мир шире».

После многих десятилетий простого выживания во враждебном мире, чуждости и непричастности Алексей Смирнов считает, что баптисты больше не считают себя «гражданами второго сорта». Их атрибуты, накопленные за долгие годы страданий, теперь могут служить позитивным светом российскому обществу и миру в целом. Вынужденная жизнь в отрыве от общества позволила русским баптистам остаться верными своим принципам, сохранить «чистоту веры, которая остается особенностью русского баптизма до сих пор». В свободном обществе церковь и общество вынуждены взаимодействовать, и церковь чувствует себя обязанной идти на компромиссы для достижения общего понимания.

«Но русская церковь может своим примером доказать необходимость отстаивать свои убеждения и веру». Следовательно, Смирнов считает, что баптисты представляют собой «лучшую часть российского общества во всех отношениях: в личной жизни, в нравственности, в работе, в семье и в отношениях с государством». Он описывает евангельских христиан-баптистов как «патриотов»; если правительство подчиняется своей конституции, «тогда мы действительно лучшие граждане страны».

Пастор Смирнов считает, что евангелисты должны чтить православных за их роль в распространении христианства в России. В прошлом веке все христиане страдали совместно: «Они тоже сидели в тюрьме за свои убеждения». Но сожалеет, что государство решило после 1990, чтобы определить, какая христианская вера является правильной. В вопросе о нравственных ценностях он видит полное согласие между баптистами и православными.